Густой, тёмный туман окутывает заросшие стволы. Из-за него выстрелы гремят эхом. В стороне не видно огней разрывающегося пороха. Испуг быстро находит жертв в такой суматохе и спутывает им мысли.
Капитан мгновенно оценивает ситуацию. Он разворачивается и быстрым шагом идёт к солдатам. Хватает одного за шкирку и бросает в небольшую яму за деревом. Боец застывает на миг, потом, наконец, догадывается, в какую сторону воевать.
Офицер даже не пригибается. Странно такое наблюдать, но это происходит прямо на глазах у всех. Он обходит почти каждого, оборачивается и таким же быстрым, уверенным, стройным шагом отправляется назад во главу колонны. Практически строевым, будто идёт по части, как обычно.
Все смотрят ему вслед. Рты открыли, глаза выпучили. То ли он сумасшедший, то ли из стали. Не вздрогнул, не пригнулся, и прямо под обстрелом прошёл всех.
Под особым впечатлением оказывается Аул. Не знает, как реагировать.
– Э, он что, стальной что ли, да?
Капитан тем временем хмурится.
– Командир! – зовёт сержант в укрытие.
Военный, вместо того чтобы уйти с линии обстрела, вдруг опять с задумчивым видом высовывается. Он глядит вперёд, высматривает что-то несколько секунд, а затем вновь выходит.
На этот раз, к счастью, не для очередной прогулки. Капитан становится на колено рядом с одним из солдат и протягивает ему руку.
– Дай-ка автомат, боец.
Тот теряется на миг. Не знает, соблюсти устав или подчиниться. Тут же бросает взгляд на сержанта. Старшина торопливо кивает.
Оружие в руках офицера начинает плыть, словно в течении подлинной любви. Каждый щелчок, глухой звон металлической бляшки на ремешке отзывается командиру особенным призвуком. Затвор беззвучно открывается, будто совсем без усилий.
Мушка нацеливается на туман, на маленькое пятно. Странная погода. Вроде бы день, но темно, как ночью. И в то же время всё чётко видно.
– Как отдам автомат, не высовывайся, – говорит капитан.
Он резко уводит ствол в сторону. Делает несколько выстрелов. Дуло бросает вправо, ещё одна короткая очередь. И тут же капитан протягивает автомат обратно.
Он встаёт. Идёт быстрым, уверенным шагом. Стрельба вдруг стихает, потом в дерево врезается пуля.
Летят щепки. Боец инстинктивно сжимается, закрывает лицо. Офицер даже не оборачивается, чтобы увидеть, что в том месте, где он только что стоял, воздух прошили мстительные выстрелы.