Как школьник, на ходу спрыгивающий с велосипеда, он, быстро и легко перекинув ногу через пушку, как кошка, оттолкнувшись от гусеницы, приземлился на пол и пулей вылетел в «лесной» двор, в панике чуть не сломав переключатель вида из окна.
Чашка со снова пролившимся кофе теперь едва не падала с подоконника, раскачиваясь из стороны в сторону, как матрёшка. Эрни успел поймать её. Тут же раздался взрыв.
Эрни, затаив дыхание, смотрел в окно. Том, как был – в пижаме и тапочках – всё ещё бежал со всех ног по направлению к крыльцу.
Эрни мысленно пожелал будущему сорокачетырехлетнему себе быть в такой же хорошей физической форме.
Эрни распахнул дверь и вышел навстречу Тому. Тот, наконец, перешёл на шаг.
Дойдя до крыльца, он локтем опёрся о перила, поставив одну ногу на ступеньку. Поза его была невинно непринуждённой. Светски-будничным тоном, будто болтал со старой школьной подругой, он, наконец, произнёс:
– Доброго утра, Эрни. Прости, если разбудил.
Эрни хотел было ответить что-нибудь, но Том снова заговорил, поднявшись на крыльцо, приобняв Эрни, увлекая его за собой в дом.
– Пробежка, конечно, меня взбодрила, но, знаешь, свой утренний кофе я всё-таки хочу выпить: через полчаса пора бежать в Испанию. Я обещал Далии быть у неё в девять.
Прикрыв дверь, он повернул переключатель вида из окна. Окно теперь увеличилось и снова показывало знойную улочку приморского городка с пальмами и большими яркими цветами.
– С этим инцидентом придётся разобраться позже. Прости, что оставляю здесь такой бардак.
Теперь Том застёгивал пуговицы на рубашке с крупными цветами и расправлял коленки на широких тонких брюках. Это была одежда, которую он вчера забыл убрать в шкаф, и к тому же это было всё, что уцелело после интервенции танка.
Запищала кофеварка. Эрни ополоснул под краном кружку с Обеликсом и вытер подоконник, пострадавший от пролитого кофе.
На бельевой верёвке, подвешенной к бревенчатой стене сруба над окном, висели выстиранные вчера нежно-розовые и лиловые распашонки, кофточки, штанишки, ползунки и две малиновые шапочки. Том бережно снимал вещи внучки, аккуратно расправляя их и как будто любуясь ими, и складывал в пакет, на котором были изображены два ангелочка, сидящих на качелях, сделанных из цветов.
– Давай я помогу с этим, а то твой кофе остывает, – предложил Эрни, но Том как будто не слышал его. Он застыл, влюблённо глядя на малиновую шапочку, которую он разглаживал руками уже минуты две.