На первой же консультации Григорий Александрович попросил Татьяну Николаевну рассказать как можно подробнее о сложностях её супружеской жизни. Та, начав несмело, постепенно открыла ему все тайны, одарив детальным пересказом своих страданий, кои она получила, живя с неверным мужем. «Чернец» требовал быть с ним, как с доктором или духовником на исповеди, и откровеннее рассказывать также о пикантных подробностях интимной жизни Гладышевых. Та, краснея и путаясь, к концу своего рассказа вывалила «чернецу» самые потаённые, а порой и гнусные подробности этой стороны своего брака, сопровождая рассказ причитаниями, слезами и проклятиями, кои по её мнению, был достоин её ветреный муж.
– Скажите, сударыня, – вдруг прервал её консультант. – А каким образом я могу познакомиться с вашим супругом?
– Так нет его дома, – вдохнула Татьяна. – Он иногда неделями не ночует.
– Скверно, скверно, – покачал головой консультант.
В ответ Гладышева протяжно вздохнула и умоляюще посмотрела ему в глаза.
– Так потому и позвала вас, батюшка, на помощь. О вас мои знакомые с большим почтением отзывались, что очень уж вы помогли двум дамам…
В ответ он кивнул и, надев пенсне, ещё пристальнее посмотрел в лицо несчастной Татьяны.
– А фото? У вас есть его фото?
– Да, конечно.
Она вынула из шкатулки маленькую фотокарточку совсем юного Гладышева.
«Чернец», ухватив себя за подбородок, с жадным интересом посмотрел на фото и покачал головой.
– Встаньте, мадам! – вдруг скомандовал он. – Пройдитесь по комнате.
Она, краснея от неожиданности, исполнила его просьбу. Он с унылым видом посмотрел в её сторону, а после зевнул и, откинувшись в кресле, закрыл глаза. Она подумала, что он задремал. Мучительно тянулись минуты, а он так и сидел молча, не открывая глаз и не шевелясь. Наконец ей наскучила эта тягостная тишина, и она осмелилась подать голос:
– Так что же, батюшка, вы поможете мне? Каковы же мои шансы?
– Никаких, – вдруг выпалил он.
– Как же-с? – обомлела она. – Да, почему же? Я ведь венчанная ему, законная супруга!
– И что с того? Максимум на что вы можете рассчитывать – это на небольшое человеческое сочувствие с его стороны. И то, если вы окончательно не опротивейте ему своими жалкими и унизительными поступками.
– Да, как же?! Что же вы такое говорите? – Татьяне Николаевне сделалось дурно. Казалось, ещё минута, и она грохнется в обморок. – Вы что же, погибели моей желаете?