– Я хочу поговорить с тобой, маг, – нарушил уединение Вераса негромкий голос. Теневик едва не вздрогнул от неожиданности – услышать родную речь здесь он не ожидал – и перевел внимательный взгляд на незваного собеседника. И совершенно растерялся, увидев на нем традиционное темно‑зеленое одеяние жреца Воздающего. Надето оно было на невысокого чернявого местного уроженца лет сорока, не примечательного ничем, кроме живых и пронзительных зеленых глаз – большинство есилцев обладали темно‑карими, почти черными.
«А этому‑то что от меня понадобилось?» – Хаггар мысленно ругнулся, а вслух сказал:
– Садись, жрец. О чем же ты хотел говорить?
– Прежде чем я заговорю, хочу предостеречь тебя от опрометчивых поступков. Выслушай до конца. Я пришел не с угрозами, да и цели наши совпадают.
– Хватит мутить воду, – скривился теневик. Такое вступление ему не нравилось, но никаких дурных предчувствий служитель Воздающего почему‑то не будил. – Говори по делу.
– Во‑первых, я знаю, кто ты, темнейший из темных магов нашего столетия, – невозмутимо начал жрец. Верас медленно кивнул, но торопиться с выводами в самом деле не стал. Если бы собеседник хотел его смерти, он уж точно не стал бы заговаривать первым и открывать карты, так что его как минимум стоило выслушать. – Во‑вторых, я знаю, что ты ищешь: ты жаждешь пути и мести.
– И откуда ты это знаешь? – осведомился Хаггар. Поскольку об истинной цели поисков теневика не знал даже хозяин книг, вариант оставался один, но маг предпочел уточнить.
– Именно оттуда, – уголками губ улыбнулся священник, а глаза его неожиданно озорно блеснули. – Более того, я считаю эту цель более чем достойной и помощи, и поддержки.
– Ты или тот, кому ты служишь? – вырвалось у мага, а брови его непроизвольно взметнулись вверх. Разговор получался более чем неожиданный. На вопрос жрец ответил многозначительной улыбкой, и Верас выразительно хмыкнул. – Вот как. Забавно. И зачем в таком случае нужен я со своими поисками?
– Тот, кого ты ищешь, прячется. Очень хорошо прячется. А на зов своего преданного слуги – последнего преданного! – явится скорее, чем на призыв противника. Кроме того, фигура, разделяющая твои устремления, не имеет права самостоятельно вершить суд над равным, но может вложить клинок в руки достойного.
– Хочешь сказать, я – достойный? – расплылся в ухмылке тот, кого последние годы не называли иначе как Темным Выродком. – Давно я таких слов не слышал.