– Они такие наглые, потому что вы им многое позволяете. Совсем не уважают старших. Результат плохого воспитания, – сказал Ованес, произнося слова с заметным южным акцентом. Он зыркнул на Асю злыми черными глазами и добавил: – Но ничего. Мы это исправим. Девочка должна быть скромной, уважать родителей и старших. И вообще, побольше молчать и говорить, только когда спрашивают.
Блондинка потянула его за рукав рубашки, двигаясь на кухню.
– Пойдем. Картошка остынет.
Она оглянулась на Асю:
– Надеюсь, ты не голодная?
– Нет.
– Вот и славно.
– Я завтра уеду рано утром, – кинула ей вслед Ася, – на тестирование в академию.
– Счастливого пути!
Насупившись, Ася угрюмо отправилась в комнату, разделенную пополам высоким узким шкафом. Зашла на свою половину, положила на кровать папку с рисунками. Открыла дверцу, вытащила из-под белья с нижней полки толстую тетрадь с блестящей обложкой. Присела за стол и взяла ручку. На обороте серебристого переливающегося листа размашистым почерком красовалась надпись: «Любимой подружке Асе от Миланы в день восемнадцатилетия. Первое февраля».
Пролистав исписанные страницы, Ася проставила число: «2 июля». Задумчиво покрутила ручку и продолжила:
«Завтра очень важный день. Надеюсь, у меня все получится. Еще, конечно, гиперважно, чтобы мы поступили вместе с Милашей. Без нее я не смогу».
С кухни донесся громкий, не очень искренний смех матери и веселый голос с акцентом.
«Никому нет до меня дела, – написала Ася. – Сколько себя помню, мать всегда интересовалась только мужчинами. Не спрашивала про мою жизнь, про оценки. Даже когда я сдала ЕГЭ на максимально возможные баллы, ей было наплевать. Самое большее – это: “Где была?”, “Голодная или нет?”, “Уберись в комнате, выброси мусор”. Не говоря уже обо всем остальном…»
– Надеюсь, я сюда никогда не вернусь, – буркнула она и захлопнула дневник. Достала из-под кровати большую походную сумку на молнии и стала укладывать вещи.
3 июля. Реальность
Большой мусоровоз с присвистом и грохотом остановился у отгороженной помойки. Из кабины выпрыгнул молодой мужчина, прищурился на яркое утреннее солнце и ловко принялся вывозить контейнеры.
Милана стояла у площадки для сбора мусора и наблюдала за уборщиком. Она потянулась и сладко зевнула. Из-за поворота вынырнул серый «Хендай Солярис» с подбитой левой фарой и остановился рядом. Водительское окно быстро опустилось, выглянул рыжий парень и весело сказал: