– Пошли.
Вернувшись назад, свернув на главную улицу, практически сразу нашли пустой дом. На удивление в нем был идеальный порядок. Чистые полы, аккуратно расставленная немногочисленная мебель, в центре – печь с очагом, казалось, что тут кто-то живет. На двери надпись «Здесь живут танкисты нского полка». В центре двора растет огромный орех. Высокий, он широко раскинул ветви, закрывая значительную часть пространства, создает волшебную тень. Под ним уютно расположились кресло и маленький стол.
– Крутой дом. Надо соседей спросить, кто тут живет. Нам бы такой не помешал.
– Пошли спросим.
Рядом жили солдаты, тоже артиллеристы. Выяснилось, что жил танковый полк, накануне уехал. Дом свободный.
– Похоже, нам повезло. Давай в нем пока останемся, дождемся наших. А то, глазом не успеешь моргнуть, займут.
Надвигались сумерки, небо наливалось темными красками, солнце плавилось: кроваво-красное, оно, медленно исчезая за горизонтом, растекалось, оставляя после себя оранжевую лужу. Еще мгновение, и она тоже исчезла. На небе, зажигаясь, подмигивая нам, заиграли звезды. Наступила кромешная темнота.
Ожила рация:
– Исяныч, мы подъезжаем, встречай.
– Ждем вас на перекрестке, не проскочите!
– Ну что? Пойдем встречать и маскировать машины! – обращаясь ко мне, сказал Раиль.
А может, ночь,
Не так уж плохо все, скажи мне, ночь?
И есть у каждого дорога в ночь,
На небе ровно столько звезд, сколько наших глаз.
С. Галанин. Дорога в ночь
В эту ночь мы не работали. Хотя звезды сошлись так, что нашей батарее достались ночные дежурства, и все время пребывания на этом направлении мы стреляли по ночам, только иногда помогая днем. Это был напряженный период. Дни мелькали, сменяясь один за другим. Порой путаясь в датах, в днях недели, спутав с ночью день, мы были как роботы. Погода стояла теплая, это очень радовало. С заходом же солнца мир становился иным.
Ночь – это время, когда все засыпает, на улице становится тихо и темно, лишь пение сверчков, нарушая тишину, раздается то тут, то там. В какой-то момент их становится очень много, стрекотание делается громким, назойливым. За минуту умиротворяющие трели превращаются в адский хор, начинающий действовать на нервы.
В траве кто-то зашуршал. Стоящая рядом с крыльцом открытая жестяная банка печеночного паштета, недоеденная вечером нашим щенком Белкой, мерзко шоркая по бетонной отмостке, зашевелилась. Направив тусклый фонарик в сторону звука, увидел огромного ежа, жадно поедающего вкусный паштет. Рядом в сарае скребутся мыши-полевки. Тут их очень много: целые армии грызунов чувствуют себя хозяевами. Ночь – это их время. Гибкие, юркие, проникающие в любую щель, мыши ищут, что можно съесть. Они ничего не боятся, для них нет преград. Иногда спящий боец, неожиданно проснувшись, может обнаружить на себе бесстрашного маленького грызуна.