– Может, и не замечали мы ее? – Корхель пнул ногой по почерневшему кусту, который тут же осыпался. Густо запахло гарью. – Под зарослями ежевики немудрено. Кто ж по доброй воле захочет в них лезть? Горка, не горка – все одно, если колючки заживо кожу сдерут.
Дядька Прун, чьи седые тонкие усы уныло свисали по бокам рта и заканчивались где–то на груди, отвязав от ремня связку с тушками зайцев, кинул ее в траву и в задумчивости пошел по кругу. Ломкие, иссушенные огнем кусты хрустели под ногами.
– Долго еще стоять? – заныл напарник молодого охотника. – И чего принялись пожарище разглядывать, будто невидаль? Вот когда храм Багуш–Пальских горел и восковые статуи от жара на бок заваливались, точно живые, было интересно. А тут черная пыль одна…
– Брось кабана, Миклуш, – откликнулся дядька Прун, присаживаясь на корточки. – Здесь творится что–то неладное. Сам посмотри.
Кабан тяжело опустился на траву. Пух с потревоженных метелок, словно легкий дым, понесло по ветру.
Корхель, сбросив тут же у туши заплечный мешок, поспешил следом за товарищами.
Дядька Прун крутил в руках оплавившийся кусок металла.
– Ишь ты… Никак серебро? – Корхель, вытирая головным платком вспотевшее лицо, наклонился ниже. Тонкие волосы, похожие на пожухлую бесцветную траву, прилипли к загорелому лбу.
С той стороны, где столпились охотники, от низа и до самой макушки горки шла тонкая расщелина. Поковыряв пальцем у ее основания, Прун вытащил на свет еще один слиток.
– Никак мы клад нашли? – Корхель живо представил, сколько сокровищ может быть скрыто под тонким настом. – Видать, потому молния и шарахнула, обойдя стороной высокие ели, что злата и серебра здесь закопано немеряно?
– Надо в деревню бежать, – молодой охотник, будто скаковой конь, готовый тут же взять старт, гарцевал на месте. – За ломами и лопатами.
– И телегу хорошо бы пригнать, – кивнул Миклуш, не в силах оторвать взгляд от пары слитков, что лежали на ладони у дядьки.
– Погодьте суетиться, – Прун, распрямившись, пнул носком стоптанного сапога расщелину. – Может и нет никакого клада. Так, две монетки затерялись. Надо бы наверху посмотреть, там, кажись, щель расходится…
Все проводили глазами змейку расщелины, которая по мере приближения к макушке горы неумолимо утолщалась.
– Так я гляну, – Корхель, не дожидаясь одобрения, полез наверх. Никто и опомниться не успел, как земля под его ногами загудела, и долговязый охотник рухнул куда–то вниз. Горка оказалась полой.