Глава 2. Тайна эксперимента
В Серебряном Плетении ночь пахла пеплом и специями. Этот квартал всегда жил в полутенях – тут торговали не просто амулетами или травами, а тайнами, проклятиями и надеждой. Лавки и дома казались сплошной паутиной переулков, из окон лился зеленый и синий свет, а в воздухе плыли искры магии, похожие на люминесцентных мотыльков.
Эллиса шла вдоль стен, едва касаясь пальцами холодного камня. Ее взгляд цеплялся за вывески, висящие на цепях, где драконьи головы сплетались в узоры с рунами. Везде слышались голоса, шепот, в котором смешивались слова и заклинания.
У самой узкой улочки она остановилась. Перед ней высилась старая аптека, будто вырезанная из черного дерева. Витрины были завешаны полупрозрачным шелком, через который мерцал мягкий свет. На стекле змеились символы, светящиеся серебром.
Эллиса застыла, услышав отрывок разговора, что просачивался сквозь полуприкрытую дверь аптеки. Ее сердце колотилось.
– …говорят, они открыли способ пробудить магию даже у тех, кто родился без искры, – шептал молодой маг в темном плаще, оглядываясь по сторонам.
– Пустая трата времени. Таких, как она, спасти нельзя, – отрезал другой. – Пустота не лечится.
«Пустота». Слово звенело в ее ушах, как удар в гонг.
Она не дождалась конца разговора. Сделав шаг вперед, Эллиса скользнула внутрь.
Колокольчик звякнул тихо, как капля воды. Внутри пахло сушеными цветами, горькими корнями и чем-то металлическим – запахом крови или ртути.
Полки тянулись до самого потолка, увешанные бесчисленными склянками и пузырьками. В одном мерцал черный дым, в другом – переливалась жидкость цвета опала. Над всем этим висели пучки трав, сухие, с хрупкими стеблями, словно старческие пальцы. Иногда травы сами шевелились, будто дышали.
В дальнем углу за прилавком сидела сухощекая женщина в темно-фиолетовом капюшоне. Ее глаза, прозрачные и зеленые, напоминали стекло, сквозь которое смотрят древние духи.
– Я слышала… – голос Эллисы дрогнул. – Что есть способ пробудить магию. У тех, у кого ее нет.
Женщина медленно подняла взгляд, и в ее глазах мелькнуло что-то, напоминающее жалость или опасение.
– Ты слишком молода, чтобы искать смерти, девочка. Такие вещи не прощают ошибок.
– Я не боюсь.
Женщина прищурилась и протянула руку под прилавок. Появился крохотный конверт из черной бумаги, перевязанный алой нитью.