Мы свернули за угол и оказались у входа в магазин. Двери открыты. Внутри никого. Я нервно сглотнула. Не ожидала увидеть то, что мы привыкли видеть на экранах телевизоров. Фильмы про апокалипсис всегда казались мне чем-то странным, чем-то далеким и несбыточным, но сейчас мир будто остановился. Люди исчезли, а вместе с ними исчезла и жизнь. Я и подумать не могла, что придуманный кем-то фильм может стать реальностью. Закинула в пакет все необходимое и даже больше, потому что теперь появляться на улицах города не хотелось. Это жутко; повисшая над городом тишина помогала понять весь ужас происходящего. Ведь Мальборск никогда не засыпает, или не засыпал. Сейчас город погрузился в тягостное молчание. Молчание, которое тянуло свои лапы к каждому, в ком еще осталась хоть капля жизни.
– Мне не по себе, – призналась я, а Бродяга уже доедал украденный кусок мяса. – Давай вернемся домой.
Интересно, насколько оно свежее? Не хотелось бы узнать, что у моего сожителя бывает несварение, да и чем его лечить?
Мы благополучно добрались до дома. Закрыв за собой дверь, я с облегчением выдохнула.
– Даже не знаю, что страшнее, – Бродяга наблюдал за мной. – Умереть от того, что кто-то выпил тебя, или остаться в мире, где нет жизни… – пес покачал головой. – Да-а, мне тоже не нравится ни один из вариантов.
На кухне я заметила лежащий возле плиты блокнот. Внутри я, конечно же, понимала, что не имею никакого права совать свой нос в его вещи, читать его записи… Понимала, но ничего не могла с собой поделать. Содержимое обрадовало мою внутреннюю богиню, но огорчило мое внутреннее любопытство. Простые рецепты. И что же, Сюзи, ты хотела увидеть его дневник? Как у девочки двенадцатилетки?
Ну, раз это рецепты, тетрадь не несет в себе секретов владельца квартиры, поэтому я медленно переворачивала страницу за страницей, пока не наткнулась на блюдо «Радость Арона». Блокнот не его. Я сосредоточилась, стараясь запихнуть вспыхнувшую ревность в чулан сознания, как вдруг тело пронзила энергия. Перед глазами появился образ девушки, она увлеченно заполняла страницы блокнота. Я видела ее ранее, когда мы пытались пробудить мою силу в доме в лесу. Блокнот принадлежал его матери. Вот почему он умеет готовить.
Ее подчерк напоминал рисунок; в обычной жизни так не пишут.