Молодой еще человек, с приятной гибкой статью. Той, в коей без труда угадывается сила и недюжинная выносливость. Он отличался и редкостной для мужчин красотой, которая усиливалась природной его особенностью. Бог не дал ему мужской бороды. Видимо тюркская кровь далеких предков еще сильна была в его жилах. Русый волосами и смуглый ликом, он был тем представителем Русичий, что не редко встречаются на просторах империи.
– Какие новости будут из Валаамской обители, – не без интересу полюбопытствовал у Дмитрия Якутский архимандрит.
– Восстанавливается с божьей помощью опосля шведского разорения. Строителями там ныне монахи Иосиф да Ефрем, – отвечал Димитрий.
– Слыхал про инока Иосифа, достойный раб божий! Только стар больно! Императрица наша Елизавета Петровна человек набожный небось жертвует на монастырь денежку?
– Не забывает про нас милостивица! Пожаловала ныне тысячу рублей на починку и постройку монастырских зданий, и особенно на церковную утварь и на исправление иконостаса.
– Воистину милостивица! Дай бог ей здоровья и долгих лет жизни. Где же думаешь нести слово Христово? Край у нас велик, инородцы дики, и зело воинственны, – вопросил Нафанаил.
– Мне бы хотелось идти встречь солнцу, на самый край земли Русской, – мечтательно заявил Димитрий.
На что архимандрит не без улыбки ответствовал:
– Ныне край земли Русской уже за океаном Тихим! Не уж то туда задумал податься.
– За тем и приехал из Валаама. Путь не близкий, не гоже остановиться по среди дороги!
– Ну, ступай с богом инок Димитрий! Выдам тебе грамоту, что бы все воеводы и приказчики, способствовали тебе в том. Ты ни Христос по морю хаживать не сподобно, и хлебушка насущного понадобиться. Прости меня боже за богохульство! – перекрестился Нафанаил.
***
Лето 1744 года. Авачинская губа. Немногочисленные жители Петропавловской гавани высыпали на берег залива. Напуганные тюлени, кинулись с прибрежных камней в море. Не смотря на близость человеческого жилья, и каждодневное истребление, они ни в какую не желали покидать многовековое насиженное лежбище.
После возвращения в Охотск «Святого Петра» и «Святого Павла» корабли не особо жаловали новоиспеченный порт, и гарнизон гавани пребывал в крайней бездеятельности. Одним словом праздность, совершенно утомила служилых, и оттого появление корабля вызвало всеобщее ликование.