Эти ватажники были теми русскими коих постигла очередная эпидемия алчности. Страшная болезнь, которая гнала мужиков от Уральского камня через всю Сибирь до Восточного моря. Алчность, эта безумная страсть к наживе, теперь погонит многих русских через океан к неведомым островам, и как всякая эпидемия запросит себе жертвы. Их будет предостаточно! Одних заберет море, других цинга, третьих копье аборигена. Пожалуй, даже Золотая лихорадка, что приключится много позже в Америке, будет не более насморка по сравнению с тем, что ныне зачалось у берегов Аляски с Русским людом.
Хотя! Был среди них один, что вовсе не думал о барышах, а попросту наслаждался в этот момент величественным видом творения господа. Иеромонах Димитрий тоже находился на палубе «Святого Петра», и молодым острым взглядом внимательно изучал берег. Для него, человека впервые оказавшегося в морском плавании, все было новым и необычным.
Не ведомо за чьи грехи попал он малолетним отроком за стены Валаамский монастыря. Там постиг учение божье, науки, ремесла, врачевание, но кроме монастырского уклада более ничего и не видывал. Отец Прокопий, что наставлял отрока, к своей благости сразу узрел способного мальчугана, и потрудился на славу. Редкостный монах удостаивался звания иеромонаха. Высок чин, слов нет, но братию подобрать к нему сложно. Не всякий способен полностью отречься от мирской жизни, и посветить себя служению господу. Ведь служба иеромонаха миссионерская, а это значить нести слово божья в места самые дикие. Оттого многие и сгинули, без всякой о том вести.
Большое рвение проявил Димитрий в служении богу, да и надобность в миссионерстве превеликая. Вот и удостоился монах высокого звания иеромонаха. По-другому это принявший постриг, монашествующий священник. А священника еще называют иереем, отсюда и идет название иеромонаха. Сам Валаамский архиерей произвел поставление в священники через рукоположение, черного духовника Димитрия. Вот только годами еще не вышел монах, больно уж молод, за то зело ретив в служении Господу.
На палубе вдруг возникло легкое оживление. Один из промышленников, указывая в воду рукой, крикнул.
– Гляньте туда! Вроде животина, а с хвостом.
– Раз с хвостом значит не лахтач, а кит.
– По-твоему я кита никогда не бачил. Глянь! Вон киты балуют в версте от шитика на глубине, а то вовсе другая животина и на мелководье шастает!