– Поверить не могу, что ты вернулась.
– Да, – Сара рассмеялась. – Я тоже в это не могу поверить. Или не хочу.
– Я скучал по тебе. Сильно скучал.
– Я тоже, Хазер. С удовольствием поболтала бы с тобой еще, но я устала с дороги, хочу вещи разобрать и поспать. Пересечемся позже?
– Все, что скажешь, Стрекоза. Для тебя все, что угодно.
Сара натянуто улыбнулась и ушла. Слава еще несколько секунд смотрел ей вслед. Разумом он понимал, что утекло слишком много воды, а значит, пятнадцатилетнюю Стрекозу ему не вернет ни одно чудо. Но это ведь Сара когда-то была Стрекозой? А она сильно изменилась: черты лица стали острее, волосы короче. Но Сара все так же носила кучу подвесок, колец и сережек, как и Стрекоза. Сара все так же называла Славу Хазером. А самое главное, что у Сары все еще не было кольца на безымянном пальце. Это первое, на что обратил внимание Слава. Не потому, что все еще рассчитывал на что-то. Нет, он понял с первого раза, что Стрекозам не нужны себе подобные насекомые. Стрекозы мечтают взлететь выше головы. Слава был уверен, что Сара уже давно замужем, с исполненной мечтой. Он думал, что именно поэтому она пропала шесть лет назад, хоть и звучало это глупо в адрес шестнадцатилетней школьницы. Но Сара вернулась. Свободная. Но не особо счастливая.
Возвращение Сары выбило почву из-под ног. У Славы из головы вылетело все остальное, кроме этой девушки, которая в очередной раз так внезапно свалилась на голову. В первый раз это случилось в пятом классе, когда в соседний двор переехала семья с очень красивой девочкой, ищущей приключений. Эта девочка была словно куколка с верхней полки магазина игрушек. Так Слава думал поначалу. А потом Сара показала свой нрав во всей красе: взяла и разбила нос Володе Потапову за то, что он ее шлепнул на перемене. После этого Сару никто не шлепал, за косички не дергал (хоть она их никогда и не носила). Можно подумать, что Сара была типичной девочкой-пацанкой, которая принимает только мужскую компанию и ненавидит косметику. Но и тут все мимо. Сара была всем и сразу, но в то же время не подходила ни под один принятый стандарт. Она могла прийти в школу на каблуках и с укладкой, а потом на этих каблуках мастерски убегать от бродячих собак, на которых они набрели за гаражами. Она могла вечером напиться пива в подъезде, а с утра идеально ответить на биологии, словно зубрила весь вечер. За эту неоднозначность Слава и влюбился в Сару. Да так сильно, что из головы все остальное вылетело.