Вернулся ныне на родную землю он.
Копает вновь пещеру, ведь таков закон
его устройства. Года три с тех пор пройдёт,
пока Антоний снова в Киев попадёт…
А жизнь волнительна – то радость, то беда.
А для Антония пещера – как вода
для вольной рыбы иль для птицы – небеса.
Такую долю избирает себе сам.
Не это главное в монахе, видит Бог.
А главное, чтоб он в душе смириться мог.
Теперь совсем другие смыслы придают
людским смирениям, что до сих пор живут.
А это значит жить, как чёрная земля,
в себе надежды и печали затая,
но быть готовым возродиться в миг любой
и повести того, кто верит, за собой.
Как говорил Христос при наступленье дня:
«Я кроток и смирён, учитесь у меня.
Забудьте прежнее и весь устав иной,
оставьте прошлое и следуйте за мной».
Нрав Изяслава переменчив, как вода.
Похоже, кончилась Антония беда.
Вновь князь зовёт его вернуться в светлый град.
Конечно, каждый, кто поверил ему, рад.
Я верю, Бог велел вернуться в Киев вновь,
где монастырь ждёт. И ему нужна любовь.
Нужны Антония заботы и завет.
Там суждено ему прожить немного лет…
Житьё пещерное Антонию всегда
казалось радостным и светлым без труда.
Он постоянно из пещеры выходил.
Народ выслушивал он и благословил.
Когда Антоний наш в пещере пребывал,
а Феодосий строил, к ним тогда пристал
смиренный юноша, всего семнадцать лет,
что звали Нестор, и сомнений этом нет.
Судьба судила первым летописцем стать,
чтоб обо всём потомкам позже рассказать.
И не его ль рассказ коснулся смутных лет,
воспоминаний донося нетленный свет?