Я жду. Жду кого? Жду чего?
Мой день превратится, быть может, в ничто.
Я жду. Подожду. Пять минут или год.
Сколько нужно – дождусь, путь найду всё равно.
Распишу яркой краской я стены везде
И полью герань ярко-красную
Разведённою охрой в густом киселе
Да забуду погоду ненастную.
Я из комнаты выкину весь старый хлам.
Разорву на клочки чьи-то письма.
Промурлычу под нос: «Пам-пам-пам,
Пам-пам-пам…»,
Выйду я на балкон, где неслышно
Нежным лучиком в окна стучится весна,
Где потрескались стёкла и двери,
Дали трещину – будто моя то душа,
Вчера – песни, сегодня – ни трели.
За окном моих ряд косых тополей,
Что воронам пристанищем служат.
Строят гнёзда они, и в крови их весна…
Накричат счастье мне или стужу…
Надоела зима. Замерзает душа.
Ослабели сердечные ритмы.
А вокруг – будто в поле – одна лебеда,
Разрослись семена в бурном ритме.
Оглянусь я вокруг: вот обоев ковёр
Удивляет зелёным спектром.
И шатается стол. И ломается звук.
И двоится. Бежит он за нервом.
Затрясётся недвижное. Лопнет струна.
А струну, как известно, не склеишь.
Зацветёт вдруг герань.
За окном вдруг – весна.
Веришь мне или, может, не веришь?