– Подожди, – он невольно сделал останавливающий жест, – жизнь не складывается из одной только работы. Клоун после представления смывает с лица грим, снимает парик, одевает нормальную одежду и идёт к семье. Так же и актриса. Даже если гастроли заставляют её вести полукочевой образ жизни, они заканчиваются, и труппа возвращается. Это ведь не цирк шапито с домами на колёсах.
– Ты не понимаешь. Она находится на пике славы. Лучшие импресарио бьются друг с другом за право, чтобы её имя появилось на афишах их театров. Её боготворят, ею восхищаются. О такой жизни любая актриса может только мечтать.
– Но слава мимолётна. Когда она начнёт увядать и ей перестанут давать романтические роли…
– Не путай актрису театра с какой-нибудь поп-дивой, о которой забывают через несколько лет, как только фанаты выбирают себе нового идола. Актриса останется на сцене до глубокой старости. Будут меняться только репертуар и сыгранные роли. Даже почитатели её таланта начнут стареть вместе с ней, но будут продолжать ходить на её спектакли.
– Поэтому она скрывала от меня лицо под вуалью? Не хотела, чтобы я увидел следы увядания?
– Нет. Как бы тебе это объяснить…
Девушка нахмурилась и, тщательно подбирая слова, начала говорить:
– Мама очень красива и относится к третьему типу женщин. В одних влюбляются, на других женятся. А третьи – вызывают лишь восхищение. Желание любоваться. У кого может возникнуть похотливое желание обладать мадонной? Поэтому у неё есть только почитатели и поклонники её таланта. Моё появление на свет – полная загадка. Просто она вернулась в очередной раз с гастролей и передала младенца на воспитание бабушке. Но она так и не создала свою семью, что неудивительно. Она в реальной жизни ждёт возникновения чувств, описанных в трагедиях. «У бурных чувств неистовый конец». А такого эмоционального напряжения не выдержит ни один нормальный мужчина. Преодоление трудностей на пути к цели, испытания верности, готовность к самопожертвованию ради великой любви… К чёрту пиво! Паук, принеси двойной виски! Две порции! – Вика резко махнула рукой бармену, словно пытаясь отогнать собственные сомнения.
В её голове пронеслось: «Если он после этого он попытается воспользоваться моим состоянием – всё кончено. Но, если нет… Тогда он действительно тот, кто нужен». Алкоголь жёг горло, но боль от мыслей о матери жгла сильнее. Она украдкой наблюдала за Игорем, ожидая малейшего намёка на подвох. Его спокойствие раздражало и… успокаивало одновременно.