Лето, да и вообще весь сезон навигации, позволяло селу жить в режиме пополнения бюджета. Зимой отдыхали от забот. Только посетители санатория вносили некоторое оживление в сонное царство. Хотя отдыхающих было немалое количество и зимой, и летом.
Тётка нашего Ёшки как раз и работала в данном заведении в должности повара, поэтому с питанием в семье всё было хорошо. Когда‑то и мать мальчика работала там же, только рангом была повыше – главным бухгалтером. Но случилось непредвиденное: её судили за хищение средств, женщина получила реальный тюремный срок. А дальше и того хуже: она вовсе пропала из жизни обоих наших героев, Ёшки и его тётки. На все запросы в соответствующие инстанции приходил один и тот же ответ: «Адресат выбыл в неизвестном направлении». Так и остались они вдвоём в их теперь казавшемся большим доме.
Но бе́ды на этом не кончились. В одну из не очень морозных зим мальчишки, игравшие в хоккей на покрывшейся льдом реке, чудом спасли провалившегося под лёд Ёшку. Тогда ещё Лёшку. И всё бы ничего: вытащили и на санках домой привезли. И тётка отпоила и вы́ходила заболевшего теперь уже её сына. Да вот беда: мальчуган – видимо, от испуга – тронулся умом, как судачили соседи. Не сказать чтобы совсем. Но пенсию по инвалидности ему назначили.
Школу пришлось бросить. Нет, тётя учила его сама и раз в полугодие ходила с ним сдавать контрольные тесты, поэтому аттестат о среднем образовании мальчику был обещан. А вот что делать дальше, пока никто не знал.
Парень увлекался рисованием, любил подолгу собирать из спичек дома́, сидя за столом у тёплой, ещё прошлого века изразцовой печи. Вообще‑то во все дома был проведён газ, притом ещё в незапамятные времена. Но Ёшке с тётушкой нравилось топить печь и, подходя к ней, прикасаться к её горячим бокам, поэтому женщина заказывала дрова, которые складывали в сарай. Был у них и кот, большой и ленивый, как говаривала хозяйка. Так и жили они втроём.
Мальчишка частенько бегал рисовать с натуры. Ради этого Анна Сергеевна – так звали тётку мальчика – купила ему мольберт. И он, как заправский художник, располагался где‑нибудь на косогоре и делал зарисовки природы, села, реки с пароходами.
Никто из местных никогда не подтрунивал над ним. Все знали его, а он помнил их. Одного только не позволял себе парень – носить чужие вещи. Люди сердобольные пытались делиться чем могли, но он напрочь отвергал такую помощь и носил только то, что было куплено совместно с тётей в магазине. В этом его нельзя было переубедить.