– Времени у нас мало, всего полчаса. Давайте проясним сразу: я буду защищать вас, что бы вы ни совершили. Вы должны сказать мне правду, чтобы я определила стратегию защиты и как можно успешнее представляла ваши интересы. Вы убили Майкла Истеса и Тима Мастерсона?
– Я никого не убивал, – равнодушно ответил Питер.
– Что насчет Клайва Морриса?
– Я его не похищал. Этот парень ходит в мой магазин уже два года. Зачем бы я стал причинять ему зло?
Шэрон села за стол напротив Мэтьюза. Разговор с ним внушил ей некоторую уверенность. Питер еще не сдался.
– Вы должны будете убедить не меня, господин Мэтьюз, а присяжных. Но они скорее поверят доказательствам обвинения, а не вашим словам. Советую признаться, чтобы избежать смертного приговора.
– Я никого не убивал, – повторил Питер.
Шэрон хотела бы услышать правду и решила надавить, чтобы он открылся и между ними возникло доверие.
– И тем не менее Клайва Морриса нашли в багажнике машины вашей подруги – там, где вы указали…
Задержанный вздохнул.
– Я его туда не засовывал.
– Откуда вы узнали, что мальчик там? Полицейские обязательно зададут вам этот вопрос.
Питер не ответил. Ну что ж… Доверие не устанавливается по заказу, оно строится. Шэрон поменяла тему.
– Буду откровенна: я не специалист по уголовному праву. Вам лучше выбрать для защиты более опытного адвоката.
Питер впервые поднял глаза и посмотрел на нее с тревогой и одновременно с решимостью.
– Мне нужны вы.
Шэрон считала, что попала в Лонг-Бич по недоразумению, но поведение клиента это опровергало, хотя… Возможно, он ошибся? Она решила все прояснить.
– Почему я?
– В прошлом году я прочел статью о вас и вашем муже…
«Скорее о Лиаме, чем обо мне», – подумала Шэрон.
– Его назначили судьей Верховного суда, но хвалили не только его. Вы тогда выиграли трудное дело. Молодого афроамериканца обвиняли в торговле наркотиками, а вы добились оправдания, доказав, что полиция автоматически связала его происхождение с торговлей в квартале. Вы сражались за него, хотя были государственным защитником. Когда меня спросили об адвокате, я сразу подумал о вас.
– Вы настаиваете на своем выборе? Для меня ваше дело станет первой уголовной защитой.
– Если согласитесь.
– Я здесь, и я буду вас защищать. С вами хорошо обращаются?
– Меня обвиняют в двух убийствах!
– Они не применяли к вам мер физического воздействия?