А воображение уже рисовало ей «Вискас» с пережеванной печенью, заботливо приготовленный старушкой-хозяйкой. Но реальность превзошла самые смелые Люськины мечты. Она увидела в своей чистой тарелке не надоевший «Вискас», а настоящие кусочки тушеной печени, выданные щедрой рукой Дочки…
Говорят, что путь к сердцу мужчины лежит через желудок… Но, как оказалось, путь к Люськиному сердцу оказался таким же. И оно дрогнуло, оттаяло, когда Люська, насытившись, отошла от своей тарелки и начала умываться. Потом она запрыгнула на свой любимый диванчик, свернулась калачиком и, разомлевшая от сытного ужина, сонно наблюдала, как Дочка прибирает со стола, моет посуду. Сегодня Люське почему-то совсем не хотелось воевать, хотелось просто мирной и сытой жизни.
Закончив кухонные хлопоты, уставшая девушка присела на край диванчика, чтобы не помешать дремавшей Люське. Неожиданно Люська залезла к ней на колени и подняла голову. Девушка посмотрела на нее и увидела, что сегодня на морде Люськи-стервозы нет даже и следа враждебности, а в ее зеленых широко раскрытых глазах стоят слезы… Люська смущенно опустила голову, слезы раскаяния скатились на руки Дочки. В доме наступил мир.
Несколько дней спустя Люська сидела в прихожей, ожидая возвращения Семочки и его жены с работы. Но вернулась Дочка одна, Семочку попросили задержаться, чтобы выполнить срочный заказ. На улице было студено и ветрено, холод пронизывал насквозь. Пока Дочка добралась домой, она промерзла до костей и мечтала только об одном: быстрее попасть на теплую кухню, напиться горячего чая и согреться.
Сил идти не было, с утра сердце Дочки работало неправильно: то колотилось, как бешеное, то замирало и чего-то выжидало. Девушка не придала этому большого значения: годы молодые, разве может сердце болеть? Подумала, что это последствия затянувшейся войны с Люськой. Несколько месяцев семейной жизни дали о себе знать, усталость накопилась. А вот сейчас наступило перемирие и расслабилось сердечко, сбилось с привычного напряженного ритма.
С такими мыслями она вошла в старую квартиру, ставшую уже почти родной. В прихожей ее встретила Люська, но не шипела и не кидалась, как раньше, просто увидела, что Семочки нет, и ушла на кухню. Дочка, раздевшись, прошла за ней следом. Но, чувствуя, что силы ее покидают, решила присесть на диванчик, чтобы передохнуть.