Смрадъ - страница 2
– Расскажи мне про своего мужа Александра. Ты, любишь его?
– Ох. Это вопрос на который, я иногда просто не знаю ответа. Однако…
– Однако что?
Молчание. Императрица ни очень хотела говорить об этом, но сибирский мужик был упорен.
– Мой муж, не хочет править. Он прямо говорит мне об этом. И, меня это иногда вводит в тоску.
Гришка улыбнулся, и одновременно с этим, стал медленно гладить светлые волосы её величества.
– Надо же. Какой он у вас странный! – на этих словах, Ефимыч стал резко и сильно прижимать женщину к своей груди.
Грубо и желанно он трогал её талию. Опустившись на колени, руки его уже были под юбкой царицы. По ногам её блуждали могучие и грубые пальцы. Царица хотела закричать, но не могла. Лишь малую часть возмущений, ей удалось проговорить сквозь скрежет зубов похотливому целителю, но увы, это не помогло.
– Люби! Люби меня Александра! – завопил внезапно мужик. – Люби меня всем сердцем и я обещаю, что Россия, твои дети, и всё чем ты так дорожишь будет жить. Просто люби!
Женщина со светлыми волосами, и с очень грустным взглядом смотрели в его. В змеиные, сводящие с ума глазки. И чувствуя в себе нечто такое, что освобождало её от печали и страха, она уверенно произнесла то, что для Гришки было самым желанным во всей жизни.
– Да! Я буду любить вас всем сердцем Григорий. Клянусь вам. Клянусь Господом нашим, что я буду с вами. Обещаю, и повинуюсь вам…
Так императрица стала лишь куклой в руках у сибирского старца. Сердце, глаза, сознание, с этих пор принадлежали ей лишь частично, а тьма, поглотила когда-то светлые покои Романовского дома на долгие-долгие годы…
Охотник
– Кто желает испить свежей крестьянской крови? Крови крестьянской господа не желают? – спрашивали в столь шумном месте несчастные лакеи одержимых, русских аристократов.
А ведь уже шёл третий час ночи, как в петроградском ресторане «Вилла Родэ», продолжалась гульба богатых вампиров. Все они помимо распития крови нищих и обречённых, желали ещё и увидеть того, кто сделал их бессмертными тварями. Это пожалуй, было для них самым важным делом всего вечера. И вот, он появляется. Входя через главную дверь, одним лишь своим присутствием он уже наполняет все залы громким гулом веселья.
– Григорий! Отец Григорий! – ликуют кровавые дворяне, наблюдая за своим кумиром до самого его столика.