Ее противниками были существа, похожие на маленьких, уродливых гоблинов, но с грязной, зеленоватой кожей и острыми когтями. Их было около дюжины, и они, несмотря на свою слабость, брали числом, пытаясь окружить эльфийку. Она была искусна, но несколько стрел уже остались без наконечников, а на ее левой руке кровоточила рваная рана. Ее Ки пульсировало, выказывая усталость и легкую панику.
Акира мог бы остаться в тени. Это было бы разумно. Но его Путь не позволял ему игнорировать тех, кто нуждался в помощи. В его мире, Кендо – это не только победа над противником, но и защита слабых, поддержание порядка.
Он сделал глубокий вдох, очищая свой разум. Мусин. Без размышлений, только действие.
Гоблины бросились на эльфийку, один из них замахнулся корявой дубиной. Акира выступил из тени. Он не издал ни звука, но его Ки, усиленное и сфокусированное, ощущалось почти как порыв ветра.
Он выбрал самого ближнего гоблина и сделал быстрый Мен – удар сверху по голове. Его рука двинулась, словно держа невидимый синай. Киай! Глухой звук, похожий на ломающуюся кость, раздался в воздухе, когда сфокусированное Ки Акиры ударило по существу. Гоблин взвизгнул и отлетел в сторону, врезавшись в дерево.
Лираэ, которая только что собиралась выпустить последнюю стрелу, замерла. Ее зеленые глаза расширились, когда она увидела мужчину, появившегося словно из ниоткуда, «бьющего» по воздуху, и от чьих «ударов» ее враги падали, невидимо пораженные. Она никогда не видела ничего подобного. Это не была магия, которую она знала, но и не обычная физическая атака.
Акира не дал гоблинам опомниться. Он двинулся в Кири-Каеши – серию быстрых, повторяющихся атак. Его тело танцевало, а руки, словно невидимые лезвия, разили воздух. Каждый «удар» Кендо-Кен сопровождался слабым хлопком в воздухе, а гоблины, визжа от непонятной боли, падали один за другим. Его Дзансин позволял ему быть готовым к каждому их движению, а Маай интуитивно подсказывало идеальную дистанцию для каждого «удара».
Через несколько мгновений все было кончено. Дюжина гоблинов лежала на земле, некоторые без сознания, некоторые уже мертвы, их тела неестественно вывернуты, словно их сбил невидимый таран.
Акира остановился, его дыхание было ровным. Он повернулся к эльфийке, которая все еще стояла, широко раскрыв глаза, держа лук наготове.