– Ма-а-ам, ты чего тут? – раздался вдруг рядом голос Варьки, заставил Киру вздрогнуть и выдернул наконец из черной дыры внезапно свалившегося на нее прошлого. – А где твоя машина?
– В сервисе оставила до завтра, – с недоумением глядя на дочь, ответила Кира.
Варька стояла напротив, нетерпеливо переминаясь с ноги на ногу. Белые кроссовки с разноцветными шнурками, широкие серые брюки, почти волочащиеся по земле, свободное худи с натянутым на голову капюшоном. Типичный подросток, каких тысячи. Одежда на пару размеров больше нужного. Ох уж этот оверсайз…
– Ты что? – изумилась дочь. – На мокрую скамейку уселась?
– Да она почти сухая, – проговорила Кира, мгновенно освободившись от навязчивых воспоминаний.
– Как же! – возразила Варька, тряхнув головой, и непослушная голубая прядь выбилась из-под капюшона.
Вчера, помнится, ее волосы имели розовый оттенок.
– Кто-то у нас решил закосить под Мальвину? – придя в себя окончательно, спросила Кира с привычной иронией.
– Ну, мам! – огрызнулась дочь.
– Папа видел? – продолжила допрос мать.
– Видел.
– И что?
– В обморок не грохнулся, ремнем не пригрозил, – дерзко ответила Варька, картинно закатив глаза.
Да уж, время обмороков, пожалуй, у них еще впереди. Скоро самой злободневной темой в семье станут пирсинги и татушки. Дочь пока лишь робко заикается о своих желаниях, но не рискует пойти против воли родителей. А потому отрывается с экспериментами над волосами. Кира обреченно вздыхает, глядя на эти чудачества. Волосы не ноги, отрастут – подшучивает порой муж, пытаясь ее утешить. Но она уже чувствует, как под натиском подростковых поветрий потихоньку рушится плотина родительских запретов, и скоро ее снесет окончательно. В подтверждение этого Варька заискивающе смотрит на мать и выдает:
– У нас тут это… типа… вечеринка намечается. Короче, собираемся у Соньки сегодня вечером. Первый день лета, начало долгожданных каникул, свобода и все такое. День защиты детей к тому же.
– И? – строго спросила Кира. – Что от меня требуется? Разрешение? Деньги? Или еще чего?
– Разрешение, конечно. И деньги тоже. Мы же на всю ночь. Точнее, на две. На дачу.
Дочь смотрит с вызовом, словно заранее уверена в отказе. Вот оно! Начинается. Компании, дачи, вечеринки. А дальше что? Подвалы, тусовки, сигареты?
– Кто еще с тобой едет? Взрослые будут? Кто там за вами присмотрит?