– Марик? В смысле, жив?
– Так ты ничего не знаешь? Разве Вадим не сказал тогда?
– Что не сказал? Вероника? Что за Марик?
– Это младший брат Риши. Четыре года. Срочно нужна была операция. Он умирал. Там нужны были такие деньги, которых им уже негде было взять. Квартира у них где-то в области была бабкина, её продали. Кредитов понабрали. Всё на лечение ушло. Сказали, операция срочно нужна. По очереди если ждать, то это приговор однозначно. Я к Вадиму подошла, спросила, сможет ли он занять. Он предложил Рише… Дальше-то, надеюсь, знаешь? Вы ведь с ним вдвоём были? Или это не ты с ним был тогда?
Мне кажется, так стыдно мне не было никогда в жизни…
Я просто потерял дар речи. Потрясëнный, взял из рук Вероники пакет с документами и, ни слова не говоря, вышел из офиса.
В голове крутились слова Рианы и Вероники одновременно.
«Марк… моё любимое имя… я сделаю всё, что скажете…»
«Вы ведь с ним вдвоём были… Марик… он умирал…»
Мы мрази. Мы оба с Вадимом конченые мрази. Уëбки! И если бы Вадим был сейчас здесь, я бы просто отхуярил бы его. Я бы бил его, пока не выдохся. И он бы, конечно, бил бы меня в ответ. И с учëтом, что он в прошлом какой-никакой боксëр, выхватил бы я знатно. Но так и надо! Так даже и лучше!
Уже сидя в машине, смотрю на пакет и усиленно думаю. Я сейчас буквально ненавижу Вадима. Он должен был сказать. Но он знал, что я бы просто дал Риане денег. Без всяких условий. Но ему нужно было поразвлечься, так ещё и меня замазать в этой гнусности.
И я должен сейчас для Вадима выполнить поручение. Я пообещал.
Решение приходит мгновенно. Набираю своего помощника и даю указание перевести на фирму Вадима пять лямов. Найти свободный кэш любыми путями и перевести. Вырываю из блокнота лист и пишу дëрганнным, неровным почерком, сразу выдающим все мои эмоции:
«Мы в расчёте. И мы больше не друзья».
Мучительно, судорожно думаю, что написать ещё, но понимаю, что любые объяснения будут излишни. Он и так поймёт, в чëм дело. Вадим вообще понятливый и прошаренный. Как оказалось, даже слишком прошаренный.
Ощущая буквально физически липкий налëт мерзости от нашего с Вадимом поступка, мне хочется оправдаться хотя бы тем, что я прекратил общение с Вадимом, навсегда разорвав наши отношения, нашу дружбу. Я понимаю, что больше не смогу общаться с ним. Вадим с этого дня навсегда будет напоминанием моей собственной мерзости.