– Все-таки ты дурак!
– Я – судмедэксперт. Без меня жизнь остановится на этой земле.
– Это бабушка надвое сказала! На чем я остановилась?
– На том, что ты нажралась, как удав.
– Правильно. Потом я решила расслабиться и включила телевизор. И что, ты думаешь, мне оттуда поведали?
– Что?! – выпялил свои синие тарелки Петька.
– Что шестого апреля в Страстную пятницу родился Рафаэль Санти.
– Художник, что ль?
– Рисовальщик, архитектор, любимец Папы Римского… Короче, Чинквеченто!
– А это еще кто такой и чем отличился? Уж объясни нам, неучам. Вы тут все умные культурные, это мы, блин, понаехали и ни черта не смыслим в этих ваших искусствах.
– Чинквеченто, Петька, это итальянское название позднего периода эпохи Возрождения, который начался в конце пятнадцатого века. У меня хоть и дерьмовый телефон, вечно зависает, но я все по нему вычитала.
– Иди ты!
– Так вот этот самый Рафаэль занимался какими-то духовными поисками, а сам жил в грехе с дочерью булочника.
– А я жил с дочерью директора сахарного завода. Ну и что?
– А то, что своей наложнице он дал обидную кликуху «Форнарина», что по-ихнему, по-итальянскому, означает либо «булочница», либо «бл…». А теперь прикинь своими мозгами… Название кафешки, у которой сегодня нашли два трупа тоже «Форнарина». И случилось это не где-нибудь, а на Итальянской улице. Чуешь теперь? Эти события определенно как-то связаны между собой. Только вот как?
– Как бык овцу кроет! Как от Чукотки до Киева!
Что-то хрустнуло, крякнуло, тренькнула, потом стихло, и снова настала тишина, и некоторое время Башкирова и Петька ехали в полном молчании, видимо переваривая в своих мозгах эту самую Чинквеченту вместе с Рафаэлем и его наложницей. Но Петьке быстро наскучила эта затянувшаяся пауза, и он, по своему обыкновению, снова начал сыпать словами.
– Забиваешь ты себе голову всякой мутью, тетя Аня! Щас приедем, осмотрим трупики, заберем в управление, там аккуратненько вскроем, напишем заключение и представим его нашему полковнику Снайкину, а уж он, поверь мне, дельце это прикроет так, что потом его уже не открыть никогда. Зачем ему еще один висяк?
– А дальше что?
– А дальше отдыхать пойдем и забудем про все эти твои «чикнвеченты», или как они там у тебя называются?
– Чинк-ве-чен-то. Иностранные слова надо произносить правильно, – назидательно изрекла Башкирова и мельком посмотрела в окно. – Что это?! – вдруг взревела она, словно увидела там самого черта с рогами. – Ты куда заехал? Где мы?!