– Ты больше меня знаешь о моих проблемах, – скривился Максим. – Об этом при личной встрече.
– О, да. Понимаю. Мне тоже нужно о многом тебе рассказать. Чересчур о многом. Ты мне очень нужен.
Последняя фраза дала понять, что его день прожит не зря.
– А уж как ты мне ну… – но договорить ему не дали. Сердце злорадно показало мозгу средний палец, после чего забилось в истерике.
– Мадемуазель Корф, не соизволит ли ваша благородная задница вернуться на корабль? – этот мерзкий голос Макс знал и ненавидел всей душой. Ему даже не надо смотреть на говорящего. Оливье, собственной персоной. Квакает где-то за кадром. Лягушачий твой зад…
– Бегу, о дражайший герр второй пилот, чтоб вам всегда икалось, – проорав в сторону, Саманта повернулась к Максиму. – Все, пока. Целую, люблю. Еще увидимся.
Максим угрюмо кивнул, и связь прервалась. Вот и поговорили. Никакого удовлетворения. Лучше бы занялся виртуальным сексом.
Уничтожив следы своего пребывания в святая святых, Максим побрел в свою комнату, намереваясь упиться вусмерть, чтобы отключиться до утра и забыть о Саманте. Хотя бы на одну ночь.
Когда он влюбился в своего лучшего друга? Сказать сложно. Максим упустил этот день, час или секунду. Но точно знал, что случилось это задолго до ее возвращения на Соммер. И вряд ли – до ее поступления в «Эриду». Ей тогда едва исполнилось десять. Во что там влюбляться? В младшую сестренку?
Потом, во время разговоров по видеофону, он старательно избегал смотреть, куда не надо. А если взгляд куда-то и утыкался, списывал все на подростковые гормоны. Но когда она вернулась домой, списывать уже было некуда. Двадцатилетняя стройная блондинка с длинными ногами и огромными лучистыми глазами фиалкового цвета. Как тут устоять? А устоять пришлось, потому что эта самая блондинка ключ от френдзоны выдавать не собиралась. И даже намеков не понимала. А портить дружбу выяснением чувств и отношений Максим не рискнул. Вокруг полно других девчонок. Но ни одна из них так и не сумела вызвать те же чувства.
Его даже не пугало, что вместо взбалмошной непоседы вернулось красивое тело с замороженной душой. Азотная кислота и то теплее. Максим счел своим долгом отогреть ее. И частично ему удалось. По крайней мере через месяц она снова научилась смеяться. Спустя два месяца она танцевала на столе в одном из баров Фламме, а он в это время что-то пел из-под стола. Да, были дни…