Ольга сделала иллюстрации по мотивам тех, что рисует главная героиня моей книги, девочка Зоя. Некоторые из них стилизованы под традиционную живопись упоминаемых эпохи и места. И мне кажется, эти рисунки наполняют волшебством и уютом даже те фрагменты сюжета, в которых повествование переносится в реальный мир с атмосферой, совсем не похожей на сказочную.
Но настало время познакомить дорогих читателей с третьей художницей, из названных самой юной.
«Знакомство» (Мария К. Тимухина)
Кабина старого лифта неохотно разомкнула стальные челюсти. Покинув ее, гость – рослый мужчина крепкого телосложения, одетый в кожаную куртку, – оказался в коридоре, где время от времени подрагивал свет люминесцентных ламп, отражаясь от белоснежных стен и плохо различимых на их фоне дверей. Жизнь в эту картину привносили лишь разноцветные стулья для ожидания по обе стороны да яркие рисунки юных пациентов, развешенные на стенах вдоль всего коридора. Здесь, в палатах детского пульмонологического отделения провинциальной больницы «Свет», решались – а иные уже были решены – детские судьбы.
Он, взрослый мужчина, невольно закусил губу при мысли о том, что некоторые дети в последние дни своих несправедливо крохотных жизней наблюдали такую безотрадную картину. Но, быть может, палаты обставлены лучше, подумал он и двинулся дальше, в поисках двери с номером 7. Пока его глаза скользили по серебряным числам, каждое из которых скрывало свой маленький мир неописуемой трагедии, он неоднократно ловил себя на мысли, что тишина здесь ощущается физически и отличается от обычной, известной ему. Не умиротворяющая или отрешенная, оберегающая от забот внешнего мира, но глубоководная тишина, давящая не только на уши, но и – при продолжительном ее воздействии – на психику.
Погруженный в размышления, он прошел мимо нужной двери, не заметив ее, не отдав себе отчета, что уже считывает номера, следовавшие за седьмым, – почувствовал неловкость. Поспешил исправиться – возвратился к нужной палате. Постучал. Ответа не последовало. Он хотел повторить попытку, но вот металлическая ручка опустилась – дверь неслышно открылась.
В проеме показался и, тихонько прикрывая за собой дверь, вышел навстречу худощавый человек в белом пиджаке, со слегка неопрятными светло-рыжими волосами и легкой небритостью на лице. Его проницательные светло-серые глаза были устремлены прямо на гостя, а нахмуренные брови и поджатые губы, выдававшие напряжение мужчины, разгладились при виде знакомого лица. Его юношеский голос первым нарушил стерильную тишину больничного коридора: