Через неделю снег почти растаял. Снежинкам, чудом достигавшим земли, было суждено стать частью многочисленных ручейков, испещривших собой дороги и тротуары. Ручейки эти уносили оставшийся с осени мусор, чтобы разнести по промозглым улицам сонной провинции или забить очередной водосток. Небо с его монохромной, серой, палитрой словно бы впитало в себя понурое настроение города, в пейзаже которого – полупустые трассы, панельные дома и вымершие парки – преобладал тот же цвет.
В эти дни Зоя впервые ощутила некое подобие уюта. В белоснежных коридорах больницы, где девочка лежала уже третий месяц, наконец наладили освещение; медицинские кабинеты, хромированное оборудование, полированные инструменты и даже бежевые стены собственной палаты, казалось, дышали большей жизнью, чем пейзаж за окном. Теперь она проводила намного меньше времени, наблюдая за миром, который внезапно для нее закрылся.