Кандидаты стихийно объединялись в группы и группки, создавалось ощущение, что многие друг друга давно знают. Все что-то выспрашивали, повторяли, заглядывая в какие-то листочки и тетрадки, «болели» за знакомых. Особо доставалось только что прошедшим экзекуцию и выходящим «из пыточной»: «Ну что там? Приняли? Что спрашивали? А ты? А они? А сколько их там? Сильно придираются? Наверное „валят“…» Отмучившиеся неуверенно, впрочем, с заметным облегчением, улыбались, сбивчиво вспоминали, как дело было «там» за дверью, и в который раз повторяли, что о результатах им пока еще ничего не известно. Хорошо, что родителей не пропускали в эти помещения, обмороков, мнимых и явных сердечных приступов было бы не избежать.
Вот и подошла очередь Яны. Открыв дверь, она вошла в просторное помещение актового зала, в конце которого на небольшом возвышении за несколькими столами, выстроенными полукругом, восседала приёмная комиссия, состоящая из двенадцати человек. Все члены приёмной комиссии с нескрываемым интересом и достаточно придирчиво смотрели на нее, как впрочем, и на каждого вошедшего. От этих пристальных взглядов девушке стало не по себе, ее тело изнутри пронзил неприятный холодок. Собравшись, Яна тихо закрыла за собой дверь и медленно, стараясь не смотреть ни на кого, прошла на середину зала.
– Здравствуйте, – немного неуверенно произнесла она, чувствуя, изменился тембр голоса.
Ответа не последовало. Не нарушая тишину, несколько человек лишь кивнули головой.
«Спасибо, что заметили!», – произнесла она про себя и попыталась успокоиться. Девушка незаметно для окружающих сделала глубокий вдох и медленный выдох, но это не помогло, сердце в груди, по-прежнему не желая переходить в свой обычный ритм, билось учащенно.
Тем временем пауза затягивалась, тишину воцарившуюся в зале нарушал лишь шелест документов личного дела Яны, которое члены комиссии передавали по кругу.
– Представьтесь, пожалуйста, – кашлянув в кулак, нарушил молчание пожилой лысый мужчина, сидящий в самом центре и по-видимому являющийся председателем приёмной комиссии.
– Яна сразу узнала в нём начальника отдела кадров, того самого человека, к которому она со Светкой приходила пол года назад.
«Игра в молчанку закончилась – допрос начинает Юлий Цезарь», – пытаясь пошутить, подумала Яна и тут же ответила: