Я понял и простил её в тот вечер, потому что, когда любишь другого человека, ты должен быть готов идти на уступки, которые важны для него. Из таких уступок и строится совместная жизнь, а браки разрушаются чаще всего тогда, когда личные эгоистические желания сталкиваются с такими же требованиями, только с другой стороны.
Моя мама всегда говорила, а они с отцом прожили долгую счастливую жизнь: «Брак, сынок, это цепочка взаимных уступок и компромиссов». Многие современные молодые люди наверняка будут со мной не согласны и даже посмеются надо мной, но я поступил в тот момент, как считал верным, и поэтому никогда не жалел об этом решении.
Через пару дней после этой ночи Катю перевели в другое общежитие, которое находилось довольно далеко от нашего, и встречаться так же часто, как раньше, уже не получалось. Но при первой возможности мы встречались и продолжали видеться, хоть мельком в институте, в коридоре или на «сачке», площадке перед институтом, в обед.
Теперь я на всех парах мчался в её общагу, чтобы сказать о том, что я уезжаю и поэтому не смогу с ней увидеться завтра, как мы с ней заранее договорились. Придя в общежитие, я нашёл дверь в её комнату закрытой, в коридоре одна из соседок сказала, что Катя и её соседки по комнате ещё не пришли из института. Время было уже позднее, занятия давно закончились.
Я попросил бумагу, оставил в двери записку о том, что завтра уезжаю в Армению, и с тяжёлым сердцем вернулся к себе в общежитие. Какое-то ощущение беды, будущих неприятностей давило мне грудь и не давало чувствовать себя свободно. Но заботы о предстоящей поездке заставили меня с головой окунуться в них и не думать ни о чём другом.
Утром пришлось встать пораньше, так как наш продовольственный магазин открывался с восьми часов, и нужно было до отъезда купить продукты на собранные ребятами деньги. Я сходил туда, купил коробку с двенадцатью банками консервов и отнёс в комнату к Жене, там уже был Дима Темник. Он своими железными пальцами в секунду вскрыл коробку, достал оттуда банку, скептически рассмотрел её со всех сторон и сказал:
– С голодухи – пойдёт… А что у нас есть ещё?
Ещё у нас было чуть меньше десятка банок с тушёнкой, четыре банки рыбных консервов и пара банок сгущёнки.
– Маловато… – протянул Дима.
– Я сейчас ещё раз схожу в магазин, куплю ещё рыбных консервов, какие будут. «Просто сразу не унёс», – сказал я.