– Дипломники не поедут. Я один. Обошёл всех, но никто не захотел.
– На ваших никто особенно и не рассчитывал, – откликнулся Вася Васильков, невысокий худощавый парень из Чимкента. Темные глаза на скуластом монгольском лице горели, как угли.
Мы с ним не были особо знакомы, но он мне нравился. Меня привлекала его спокойная уравновешенность, однако потом, через несколько дней, я понял, что за спокойствием и хладнокровием скрываются, как за бронёй, такие пламенные страсти, позавидуют герои мыльных сериалов. Ко всему, что его захватывало, он относился с таким энтузиазмом, что это невольно вызывало уважение окружающих. Мне он казался каким-то ожившим восточным божком. Скуластое, точно вырезанное из дерева лицо, чёрные жёсткие волосы, редкие усики, похожие на птичьи перья, узкие глаза-щёлочки, похожие на блестящий антрацит, неподвижные позы, скупые движения – всё это вызывало жуткий интерес. Он мог в любой момент, прислонившись спиной к чему-нибудь твёрдому, присесть на корточки в позу «орла», в его руке тут же появлялась зажжённая сигарета, которая прочно устраивалась в уголке его рта, и всё Васино тело застывало, приобретая сходство с вырезанной из тёмного дерева или камня фигуркой, вокруг которой курился какой-то священный дым. А в довершение всего Васёк в общаге постоянно ходил в тёмно-синем чапане, стёганом среднеазиатском халате. Завяжи его платком на поясе, надень тюбетейку, которую он тоже иногда носил – и получится готовый узбек русского происхождения.
– Да никто никого за яйца не тянет. Я вот сам себя гадом считать буду, если вспомню потом, что мог помочь и не помог, в Москве остался, – смачно плюнув в угол, где стояла железная урна, выкрашенная в ядовито-зелёный цвет, добавил к словам друга Сашка Марченко, по прозвищу Марчелло.
Они с Васькой были друзья не разлей вода. Даже внешне были друг на друга похожи, одинакового роста, скуластые, энергичные, только Сашка, в отличие от Васька, был светловолосый и голубоглазый, да и фигурой выглядел покрепче, не в пример субтильному, но жилистому приятелю.
– Ладно, пошли рюкзаки собирать! – Хлопнув дружбана по спине, Васька поднялся. Привычка часами сидеть на корточках и чувствовать себя в таком положении исключительно комфортно меня в нём тоже удивляла. Я мог так просидеть не более пятнадцати минут. Потом ноги начинали затекать, а если потерпеть и остаться в этой позе дальше, то встать мне уже получалось только с чужой помощью или уцепившись и подтянувшись за что-нибудь руками.