Он приходит с задачей, потому что она должна быть выполнена.
И если не ты, то кто?
И если не сейчас, то когда?
Ты становишься глиной.
Форма, в которую вдувают смысл.
Контур, в который заливают поток.
Старое должно быть сожжено.
Чтобы было куда влить новое.
Импульс сначала разрушает твоё представление о себе,
а потом даёт тебе суть твоей роли.
Ты никогда не подходишь по своим силам.
Ты не достоин, не готов, не уверен —
но ты единственно подходящий сосуд,
через который это может быть совершено.
Потому что ты жив, потому что ты слышишь,
потому что ты не можешь не делать.
Задание приходит не по заслугам,
а потому что через тебя – возможно.
Ты можешь говорить: «Я не справлюсь».
А Замысел отвечает: «Ты справишься, потому что это – Мой путь».
Ты можешь говорить: «Я не умею».
Импульс не требует умения.
Он требует движения.
Ты можешь бояться.
Это нормально.
Бояться – значит, ты понял масштаб.
Идти несмотря на страх – значит, ты принял Задание.
Пример: Женщина, которая ушла в лес и начала писать
Её звали Марина.
До сорока она жила «как все»:
работа в банке, двое детей, ипотека, фитнес, отпуска.
Умная. Красивая. Успешная.
Но внутри – было чувство пустоты, которое нельзя было ни объяснить, ни вытеснить.
Что бы она ни делала – жизнь не отзывалась.
Однажды утром она проснулась с ощущением, что захлебнётся, если ещё день проведёт по расписанию.
Никаких слов.
Никаких голосов.
Только внутреннее знание:
«Мне нужно уйти. Сейчас. В лес. В одиночество. Иначе я исчезну окончательно.»
Она бросила всё.
Сняла дом в Карелии.
Не сказала никому, кроме сестры, куда едет.
В первые недели было страшно, дико, больно.
Слезы. Молчание. Тело, которое отказывалось есть.
Но через это начало приходить нечто другое.
Внезапные образы.
Воспоминания, которых не было.
Слова, которые просились наружу.
Она взяла тетрадь и начала писать.
Сначала – бессвязно.
Потом – как будто через неё кто-то говорит.
Так пришла первая книга.
Не как проект.
Не как желание.
А как Задание, которое невозможно не выполнить.
Книга оказалась глубокой, страшной, исцеляющей.
Про женскую боль. Про разрыв. Про возвращение к себе.
Её нашло издательство.
Потом – интервью.
Потом – письма от женщин со всего мира, которые писали:
«Вы написали мою правду. Это спасло меня.»
Марина не знала, кто она.
Но импульс знал.
Он не просил планов, не требовал гарантий.