В голове писателя уже рождались образы: величественные храмы, шумные рынки, корабли, уходящие в дальние плавания. Филипп видел перед собой гордую Дидону, основательницу города, и отважного Ганнибала, карфагенского военачальника и величайшего полководца древности, бросившего вызов Риму перед падением империи в серии Пунических войн6.
Лекция продолжалась, и Смирнов, погружённый в свои мысли, почти не замечал, как тянется время.
Внезапно профессор прервал речь, откашлялся и окинул взглядом аудиторию.
– Итак, господа, – произнёс он, – мы подошли к самому интересному. К тому, что римляне предпочли бы забыть и пытались стереть из памяти человечества вместе с камнями Карфагена.
Писатель отвлёкся от записей. Наконец-то лекция пойдёт о большем, чем просто о битвах и политических интригах. О чём-то, что скрывалось за фасадом истории, написанной победителями.
– Поговорим о религии, – продолжил профессор, понизив голос. – О богах, которым поклонялись карфагеняне. О ритуалах, вызывавших ужас у римлян. О жертвах…
В аудитории стало тихо. Писатель замер, держа ручку над блокнотом. Он догадывался, о чём сейчас пойдёт речь, и ждал этого.
Профессор начал рассказывать о Молохе7, о Танит8, о детских жертвоприношениях. Он говорил обо всём без осуждения, без морализаторства, просто констатируя факты, опираясь на археологические находки и древние тексты.
Филипп слушал и понимал, что это – самая сложная и противоречивая часть истории Карфагена, но без неё невозможно понять и всё остальное.
Профессор продолжал говорить о ритуалах и людях, верящих в своих богов. Он попытался донести до аудитории их логику и мотивацию, заставившую приносить в жертву самое дорогое – своих детей. Что же это было? Страх? Вера? Отчаяние?
Вопросы, к сожалению, останутся без ответов.
Завершая выступление, спикер обратил внимание слушателей на то, что Карфаген – история не только о героизме и величии, но и о жестокости и тьме. Именно в этой тьме и скрывается ключ к пониманию загадочной цивилизации Карфагена.