– О великий, – взмолился тот не в силах терпеть. – Нельзя ждать! Нельзя медлить!
И мастер Сюнь Чэнь Сы раскрыл змеино-драконьи глаза. Мастера выглядят всегда одинокого седовласые в длинных одеждах они были чем-то схожи с мудрецами не то, что небожители. Бессмертным не грозила увядание и старость.
– Быть такого не может, – возразил он, раздраженно проводя по своей длинной бороде и отбрасывая ее за плечо.
– Но случилось? Тайно ночью в храме судьбы кто-то вынес семя Ци и затем исчез Цзя. Увядает природа, болеют люди, не распустились цветы.
– Но солнце то встало, взошло? Реки текут, металл режет, огонь горит, а земля еще не ушла из-под ног.
– А трава не растет, – истерично завопил Мин. – Не рожается! Только утром в нашем уезде умерло восемь рожениц.
Сюнь Чэнь Сы нахмурился, перевел взгляд на алтарь, вернул назад на советника.
– Иди, – велел ему и тот содрогаясь от напряжения, вышел пятясь задом и умоляя взглядом, сделать хоть что-нибудь.
И как только за ним закрылась тяжелая дверь, и исчезла последняя полоска света, мастер Сюнь Чэнь Сы прошёл к алтарю встал между нефритовыми фигурами Дракона и Змея, свел руки перед лицом, так чтобы локти коснулись друг друга и прочитал мантру.