– Громов последнее время сам мне звонил. Просил помочь – кто-то начал на него выходить, намекал, что знает о тех делах. Шантаж, скорее всего. Но он никого не называл. Только сказал: "Если что, ищи в Реброво. Всё начинается оттуда".
На следующий день команда ЦКР приехала в Реброво – район, который в девяностые считался почти отдельным государством. Громов курировал стройку многоэтажки, в которой тогда и случились загадочные смертельные случаи. Дом теперь был заселён, но рядом стояло заброшенное здание – бывший строительный штаб. Ирина сразу заметила странные следы: кто-то недавно пробирался внутрь.
Внутри пахло плесенью, бетонной пылью и чем-то металлическим. Комната в глубине здания была заставлена старыми шкафами. Один из них оказался потайным – и за ним была узкая лестница вниз.
– Осторожно, – сказал Карев, включая фонарик.
Они спустились в подвал, где и обнаружили настоящую капсулу времени: старые документы, VHS-кассеты, списки фамилий, а также планировочные схемы с подписями «ОСК». Среди них – ведомость с подписями и суммами выплат, напротив фамилий чиновников и инспекторов. Почти все – действующие, многие – известные.
– Вот оно, – прошептала Ирина. – Его прошлое не просто криминальное. Оно до сих пор живёт.
На столе лежал конверт с надписью: «Если со мной что-то случится». Внутри – письмо, написанное рукой Громова.
«Если вы это читаете, значит, меня уже нет. Я пытался выйти. Дал показания. Поднял архив. Но они сильнее. Я записал всё. Папка 4.01. Это моя исповедь. Но пока один человек жив, всё будет без толку. Его зовут Владислав Нечаев».
Карев почувствовал, как холод медленно поднимается по спине. Владислав Нечаев – действующий заместитель мэра, курирующий строительство и инвестиции. Старый знакомый.
– Вот почему никто не трогал его компании, – сказал он. – Они не исчезали. Их закрывали. Молча. И теперь Громов – или мертв, или скрывается.
Ирина вдруг вытащила один из ящиков, в котором оказались старая связка ключей и карта памяти.
– Думаешь, это всё ещё работает? – спросила она.
– Узнаем. Но это уже не просто исчезновение. Это – политическая зачистка.
Они уезжали из Реброво молча. Карев знал: они коснулись чего-то опасного. И теперь времени у них не так много. Кто бы ни стоял за этим исчезновением – он уже знает, что ЦКР слишком близко подошел к правде.