Он отпрянул, убирая руки, попытался отстраниться, не понимая, что с ним происходит: только что столь явное, ярое желание едва не мгновенно обратилось чуть ли не в омерзение. Он вгляделся в женское лицо, которое было так близко, и едва не с ужасом узрел, что не только жирный каджал на веках и ресницах, но и эти манящие алые губы – краска, и вот даже видны её края, границы – ещё и неровные… что же будет с этими губами, с этим лицом после поцелуя? Если и эти так нежно пунцовеющие щёчки – краска, а под нею – слежавшийся кхир…
– Что же ты? – жарко выдохнула женщина, ещё сильнее вжимаясь в него своим белым рассыпчатым телом. – Робеешь? А был таким самоуверенным! Ещё бы, понимаю… Когда с тобою дэврани… ну, представь, что я просто женщина… Нет, не представляй! Я хочу, чтобы ты понимал, кто оказал тебе честь. И что ты не можешь ударить лицом в грязь. Ну же! Где твоя страсть, юноша?
Её скользкие руки оказались на удивление сильными. Надавили на его плечи, толкнули… Он от потрясения даже не понял, как оказался сидящим на земле, ошарашенный, не понимающий, что делать… А она оседлала его, обхватив голыми белыми ногами и прижалась ещё сильнее, едва не заваливая на спину.
Его едва не трясло. Уже от злости. Чего стоит – отшвырнуть от себя эту склизкую отвратительную тварь, о которой уже и не помнилось, что она – дэви… да кто бы она… оно… ни было… а вытерпеть это невозможно! Эти груди, разъехавшиеся в стороны от соприкосновения с его железным телом, и казалось, готовые отвалиться, эти маслоподобные бедра, облепившие его…
– Ну! Где же твоя страсть! Я хочу познать её! – рука женщины рванула его набедренную повязку, но содрать не смогла. И тогда липкая жадная ладонь скользнула под неё…
Асура всё-таки сумел заставить себя снова сжать плечи женщины, казалось, ставшие уже не просто рыхлыми, но обратившиеся в бело-серые катышки, едва держащиеся вместе. Даже волосы её, казавшиеся такими гладкими и крепкими, превратились в подобие смолы, обливающей тело, впитывающейся в него.
– Да! – страстно прохрипела она, выгибаясь. – Слейся со мной!
Что? Неужели у этих… дэвов… близость – это слияние между собою двух пластичных расползающихся масс? «Но я не могу так! И… не хочу!»
Руки его переместились с плеч вязко колышущейся дэви на её шею, затем он взял в ладони её лицо… Она закрыла глаза, откидываясь, каджал с ресниц осыпался на щеки и будто всосался в них, алчные губы снова раскрылись и потянулись к нему…