Шаг… ответный шаг… ещё… шаг… шаг… Вселенная не только потеряла голос – само время в ней замедлилось, слипшись в студенистый ком…
Лучник вскинул голову, бесстрашно заглядывая в демонские глаза. Слишком большие… для того, чтобы быть глазами. Переливы, перекаты, всплески тьмы, взблески огня в глубоких гранатовых омутах – да разве такое бывает в глазах? Но надо смотреть в них – мужественно, без страха… дерзко!
И не только смотреть! Картавирья обернулся к своему арсеналу – и застыл: осталось только одно метательное копьё. Расшвырял все в победительном запале… Только одно! Значит…
Вскинув копьё над плечом, он не медлил ни минуты… Оружие со свистом рванулось в грудь исполинского врага… и отскочило от неё, лишь коснувшись. Даже не ударив – именно коснувшись, словно щепка… и, отлетев, разломилось натрое, будто соломинка… Демон даже не заметил этого касания.
«Неуязвим! – страх подкатил к горлу, но Картавирья решительно раздавил его. Сердце не желало сдаваться, ни за что, ни за… – Должен быть шанс! Неповоротлив… он… Глаз! В глаз! Лук!»
Верное оружие тут же оказалось в руках. Но, обернувшись к вместительному колчану, висящему на перилах башенки, Картавирья был немало потрясён тем, как судьба испытывает его: стрела там осталась тоже всего одна! Эх, если бы в пылу битвы, увлёкшись своим мнимым геройством, он не… Но поздно сокрушаться об утраченном. Одна – значит… Глаз!!
Руки дрожали. Можно ли вообще прицелиться, если… Не думать! Ничего нет, только адов глаз…
Хлёст тетивы… Асура едва заметно, почти изящно отклонил голову – и стрела вошла не в проклятое демонское око, а в волосы у виска. Да так там и осталась, и роскошное оперение её походило на цветок, украсивший их.
Сделав ещё один широкий шаг, асура оказался совсем близко. Его расплавленный взгляд уже откровенно прикован к злополучному слону и его седокам. Большая рука чудовища потянулась к согнувшемуся в беспамятном ужасе махауту, серебряные когти легко, как травинку, смахнули несчастного наземь… и отлетел он далеко.
Картавирья остался один. На один с асурой. Из оружия в башенке оставался только меч. Что ж… даже если суждено погибнуть… я погибну – сражаясь!
Сжав в обеих руках свою последнюю защиту и выставив её перед собой – как давешние окаменевшие воины – он так же окаменел… но не от страха. Страху не было места в ошалелом, бухающем сердце. Просто иначе не устоять в подпрыгивающей башне уже неуправляемого слона, который продолжал медленно идти вперёд тупыми зигзагами – прямо на демона! Может быть… удастся, всё же удастся вонзить меч в проклятое тёмное тело… не убьёшь, уже не… но хотя бы ранить! Это уже будет превеликой гордостью для воина – перед неизбежной смертью…