В один из вечеров, после очередной гулянки, он брел домой через пустырь. Тропинка едва освещалась редкими фонарями. Вот что могло пойти не так и перевернуть жизнь человека? Преодолев большую часть пути, он вдруг заметил неясную тень, что мелькнула в ближайших кустах. Степан на секунду даже протрезвел. Страх сковал было все тело, но любопытство оказалось сильнее. Он шагнул ближе и отпрянул: из зарослей выскочило нечто, то ли зверь, то ли аниматор в дурацком костюме, и сбило его с ног.
И тут Степан понял: перед ним возник настоящий черт. Он был невысокий и сухощавый; ноги, обильно покрытые шерстью, опирались на мощные копыта; из густой темной гривы торчали острые рожки длиной в две ладони. Желтые глаза дьявольски блестели в лунном свете, и они не сулили ничего хорошего.
– Пошел на хер! Мудак, сволочь, паскуда! Убирайся прочь! Чур меня! – завопил Степан, вспомнив наставления покойной бабки, мол, нечисть следует отгонять матом, а потом, неожиданно для себя, выдохнул: – Господи, помилуй, спаси и сохрани! – впервые за долгие годы он вдруг вспомнил о боге.
– Ты что разорался, мудила? – с каким-то странным акцентом начал было черт, однако, услышав какой-то шорох позади Степана, остановился и, насторожившись, стал пристально вглядываться в темноту.
Степан обратил внимание на то, что бес уставился в ту сторону, откуда послышались шорохи и решил, что это его шанс сбежать, пока нечистый выяснит, что и как, но не успел.
Из темноты раздался крик:
– Стоять, ублюдки!
И тут же – очередь из автомата. Ловкий бес мгновенно среагировал и сиганул в кусты, а Степану увернуться не удалось. Он почувствовал, как что-то жгучее пробило правое легкое и изо рта хлынула теплая кровь. Падая, он увидел трех вооруженных людей, бежавших к кустам, в которых скрылся черт. Потом перед глазами возникла огромная шаровая молния. Яркая вспышка – и на ее месте появился крылатый ангел – гигант ростом под четыре метра. Те, с автоматами, даже не успели открыть огонь, как взмахом огненного меча он рассек всех троих пополам.
– Ираклий, быстро сюда! – крикнул великан, наблюдая, как расползаются по земле останки тел поверженных им боевиков. – Когда ты угомонишься? Сколько еще хомо должно погибнуть из-за твоих выходок?
– Давно ты начал за них переживать? – отозвался из кустов черт. – Одним больше, одним меньше. Их уже миллиарды! Не то что нас, причем по их вине!