Страшусь и трепещу за тебя, планета Земля. Единственное утешение, что другой биллионщик, фюрерёнок Маск, сулит планету Марс завоевать для массового туда переселения. Там, правда, дышать нечем, но жить захочешь, то уже как-то втянешься…
– Ну, чего ждёшь? Вон два уже готовы.
Этой фразой, опять сменившийся, смотрящий в короткой стрижке ссадил меня с излюбленного конька, белой масти, во главе парадно марширующих улик и доказательств… Ненужный марш незамечаемых – людям нечем слушать, в их уши вколочены пробки, отлитые в цехах СМИ. Сидят, как влитые, – плотнее плотного.
Я ухватил ближайший из двух подносов, уже поставленных на стойку, и зашагал вслед своей группе, давно уж рассосавшейся в окололунных сумерках последующего зала.
8
Поднос, наощупь, оказался из пластмассы, но как-то шире и чуть глубже столовного стандарта. Наверно, ресторанам такие полагаются, с высокими бортиками, для статуса… Массивней, в общем, показался мне поднос, если сравнить с прошедшими через мои руки в прошлом тысячелетии.
Приёмный зал закончился следующим, под прямым углом, и я свернул направо – в дальнейшее пространство.
Глаза постепенно адаптировались к полумраку. Уже получалось различить длинный зал стандартной ширины (5.6 м), длиною метров 30 между глухой стеной (слева от подноса в моих руках) и “центральной капиталкой”, она же “осевая”, тянувшаяся справа от упомянутого уже груза.
Впереди по курсу, через широкий проём в «осевой» косыми полосами вливался приглушённо дневной свет, сообщая общей атмосфере зала тусклую ноту оптимизма. Но и настолько скудное освещение с успехом создавало впечатление, будто ты оказался в средневековой трапезной. Не хватало лишь пламени факелов, воткнутых в какую-либо из стен, там и сям, а то и в обе, если монастырь достаточно богатый.
Здесь тоже стоял непрерывный шум, окружая со всех сторон, однако, не настолько резкий, как снаружи. Источник шума размещался вдоль длинных столов (впритык и перпендикулярно стенам) в рядах насыщавшихся, вынужденных совмещать жевание с непрерывностью оживлённого общения.
Всё как положено столовым, но так откуда же взялось тут иллюзорное средневековье? Если, конечно, если сбросить со счетов своеобразность освещения.
Тем более что в интерьере полностью отсутствует длинный стол, один на всех, без разбору – монах ты, послушник, или гость обители. Его тут подменили раздельными столами на восемь персон каждый. Торцы столешниц (что мимолётом отмечалось) упёрты в стены, снижая количество посадочных мест до семи. Настолько нерациональный КПД столов усугубляется отсутствием стула под каждым свободным от стены торцом, а это и вовсе низводит вместимость стола до шести посадочных мест. Однако мера эта вынужденная, она призвана создать прямой проход вдоль продольной оси помещения.