Абордажные корабли цеплялись за внешнюю оболочку «Мемориа» с методичной точностью, их присутствие ощущалось в том, как системно отключались энергетические узлы и гасли сети безопасности. Это была не хаотичная атака, а тщательно спланированная операция по изоляции определённых секций станции. Каждый корабль знал свою цель, каждый солдат – свою задачу в этой смертоносной хореографии разрушения.
Археологическое крыло станции встретило Кайру призрачным свечением аварийного освещения, отражавшимся в полированных поверхностях витрин с древними артефактами. Здесь время текло по-иному, замедленно и торжественно, как в храме забытых богов. Лаборатория Элиана располагалась в самом сердце этого священного пространства, окружённая столетиями накопленных знаний, которые теперь превратились в смертельную угрозу для их обладателя.
Элиан стоял перед «Хрониками Вечности», погружённый в их эфирное сияние, словно жрец древности, совершающий ритуал перед алтарём неведомого божества. Артефакт пульсировал с нарастающей интенсивностью, его поверхность переливалась оттенками, для которых не существовало названий в человеческих языках. Молодой археолог казался зачарованным этим световым танцем, его взъерошенные волосы серебрились в отблесках древней технологии, а глаза отражали бездонную жажду познания.
– Вы – Элиан Кельвин, – произнесла Кайра, входя в лабораторию с осторожностью солдата, привыкшего к засадам. – Тот самый безрассудный идеалист, который пробудил то, что должно было остаться погребённым.
Элиан резко обернулся, его рука инстинктивно потянулась к артефакту, словно защищая дитя от незваного гостя. В его взгляде читалось непонимание, смешанное с любопытством учёного, столкнувшегося с неожиданной переменной в своих расчётах.
– Кто вы такая? Как вы попали в закрытую секцию? – Его голос дрожал от напряжения, но в нём не было страха, лишь раздражение от того, что его оторвали от важнейшего открытия в истории человечества.
– Я – тот человек, который пришёл спасти вашу жизнь, – Кайра активировала портативный дисплей, её пальцы танцевали по голографическим клавишам с уверенностью ветерана. – Хотя, судя по вашей наивности, вы вряд ли поймёте, насколько безнадёжно ваше положение.
Экран вспыхнул изображениями, от которых кровь застыла в жилах Элиана. Записи показывали целые имперские флоты, исчезающие в мерцающих завихрениях космического пространства, их последние передачи звучали как реквием по погибшим мирам. Голоса командиров, искажённые статическими помехами, передавали приказы, от которых волосы вставали дыбом: «Сдерживать, а не понимать. Уничтожать, а не изучать. Забыть, а не помнить».