Арина кивнула и первой вышла из палатки. Холод мгновенно ударил лицо, обжёг щёки и кончик носа. Утро встретило их ледяным дыханием ранней зимы. Пурпурный туман, ещё вчера стелившийся по земле, сегодня осел инеем на траве, превратив её в хрупкое, звенящее под ногами стекло. Солнца не было, небо затянуло свинцовыми тучами, нависающими низко и угрожающе. Ветер выл, пронизывая лагерь, завывая в складках палаток, свистя в голых ветвях редких, корявых деревьев, растущих на этой проклятой равнине.
В лагере уже вовсю кипела утренняя суета. Костёр дымился, разгоняя туман едким запахом горелой травы. Сухие стебли, горели плохо, чадили, и норовили потухнуть в любой момент.
Рогов стоял особняком, разглядывая карту местности на портативном экране. Лицо угрюмое, скулы напряжены. Зимний холод не брал генерала. Вид у него был такой, словно он лично виноват в поломке двигателей «Первопроходца», в плохой погоде и в колене Сидорова.
На двенадцатый день ветер стих, тучи отступили, и сквозь серую пелену даже пробилось тусклое светило. И тени от изогнутых деревьев больше не казались зловещими, скорее просто длинными.
Сергей, отставая от колонны, разглядывал следы на земле. Неглубокие, трёхпалые, с цепкими когтями – лиловобег пробежал, не иначе. Вот ведь птица… то есть зверь… чёрт его разберёт, кто они тут такие. Но бегают шустро, это факт.
Сергей присел на корточки, достал из рюкзака блокнот и карандаш. Нарисовал след, измерил его, определил направление движения. Набросал рядом силуэт предполагаемого животного. Куда лиловобег поскакал? Наверняка, к ручью. Или от кого-то удирал? Тут ведь не разберёшь, кто кого ест.
Он вёл личный бестиарий Ксеноса. Начал ещё на высадке, когда обнаружил первые следы. Сначала просто зарисовки, так, для себя, от скуки. Теперь вот – почти научный трактат получался.
Вчера, например, видел норы. Аккуратные круглые отверстия в земле, будто кто-то их просверлил. Вокруг – ни холмика, ни тебе земли на выброс. Кто там живёт, в этих норах? Или вообще – дыхательные отверстия? Может, планета – один большой организм, а они тут как муравьи на спине слона. Сергей хмыкнул, зарисовал нору в блокноте, подписал: «Норы неизвестных землекопов (или ноздри планеты?)». Наука, блин.
Он не биолог, конечно. Так, солдат, при оружии. По штату – охрана, по факту – разнорабочий и летописец. Но звери Ксеноса зацепили его как-то сразу, по-детски. Может, просто от тоски по дому, по лесу, по нормальным животным.