В холле заиграло радио – *Louis Armstrong: «Maybe It’s Because…»*
Голос хозяйки мотеля прорезал музыку, обращаясь к кому-то:
– Не сейчас. Он еще не готов для сцены.
Музыка смолкла и вновь, наступила та самая, необъяснимая неестественная тишина, которая словно заглушала даже собственные мысли.
ГЛАВА 2
Блэкстоун, Калифорния. 13 июня 1994 года. 02:30
Лео проснулся от глухого стука. Темнота в номере была густой, как чернила, разлитые по глазам. Он лежал неподвижно, прислушиваясь, но за окном не было ни звука – ни лая собаки, ни скрипа качелей. Только тиканье телевизора из холла пробивалось сквозь стены, ровное и методичное, словно огромный метроном отсчитывал секунды в бездне ночи. Тук. На этот раз звук был ближе, отчетливее. Лео медленно поднялся на локтях. Воздух в комнате загустел, потерял кислород, будто его выкачали насосом. Он потянулся к тумбочке, нащупывая коробок спичек. Его пальцы скользнули по холодному, гладкому цилиндру – пустой рулон пленки. Тук-тук. Теперь стучали в дверь. Не стук – скорее приглушенный, осторожный удар костяшками пальцев, словно кто-то боялся разбудить, но настаивал на внимании.
Лео замер, вжимаясь в продавленный матрас. Он знал, что должен делать – не дышать. Не шевелиться. Не выдавать ни единым звуком, что он проснулся. Но сердце колотилось так громко, так яростно о ребра, что казалось – его эхо разнесется по всему мертвому мотелю, призовет их. Из-под двери тянуло ледяным сквозняком, несущим тот самый сладковато-гнилой запах, знакомый по заправке. Тук. На этот раз – в стену. Тонкая перегородка, отделявшая его от номера 4, задрожала, как барабанная перепонка. И сквозь нее, сквозь дребезжащую гипсокартонную преграду, просочился шепот: «Ты спишь?» Голос был женским, но чужим. Безжизненным, плоским, словно пленка, прокручиваемая назад на замедленной скорости. Не Сара. Никогда Сара не говорила так.
Инстинкт заставил Лео медленно, сантиметр за сантиметром, повернуть голову к окну. Плотные занавески висели неподвижно. Но за ними что-то шевелилось. Не просто тень от ветра – ее не было. Это был силуэт. Высокий, неестественно худой, с головой, наклоненной под невозможным, вывихнутым углом. Он стоял вплотную к стеклу, слившись с темнотой снаружи, будто прилип к нему или вырос из самой ночи. Лео почувствовал, как волосы на затылке и руках встали дыбом, а ледяная волна страха сжала горло. Силуэт не двигался. Он просто был там. Наблюдал. Ждал.