Он шёл домой пешком, под фонарями, мимо закрытых палаток, выцветших афиш и одинаковых витрин. Шум вечеринки остался позади. Вместе с ним – ощущение слишком ровной поверхности.
Он шёл, прокручивая в голове: Артём, Кира. Точное поведение. Мгновенная адаптация. Отсутствие сбоев. Коллектив? Принял. Социальные маркеры? Слишком хороши. Ошибки? Ни одной.
Макс знал, как люди ведут себя в новом городе.
Сначала – немного не в себе. Слишком громкие, или наоборот – закрытые. Потом – потихоньку подстраиваются, выстраивают связи. Где-то задевают, где-то ломаются. У этих – ничего. Чисто.
Он поднялся домой, включил свет, бросил ключи в корзинку у входа.
Открыл ноут, вывел схему офиса, открыл служебные списки.
Не чтобы копаться – просто… проверить, не стерлись ли переменные.
Идеально. Слишком идеально. Он не параноик. Он – технарь.
Если структура без ошибок – либо она идеальна, либо не настоящая.
Макс закрыл ноут. Выключил свет. Сел на край кровати. Что-то не сходилось. Но чтобы понять – нужно влезть глубже.
Часть 3
Город начал глотать их.
Сначала – хозяйка квартиры. Молодая, уставшая, всегда занятая. Через неделю после их заезда рассказывала соседям, что ей повезло с жильцами. Чистоплотные. Платят вовремя. Спокойные.
Потом – булочник на углу. Настя заходила к нему каждое утро. Один и тот же батон, одна и та же мелочь. Через три дня он начал откладывать для неё последний – даже если до закрытия ещё час.
Следом – собачники из сквера. Артём здоровался первым. Потом – поимённо называл собак. А потом стал «своим парнем, который тоже любит животных, просто пока не завёл».
Макс это замечал.
Никто не вёл себя странно. Не появлялись фанатики с пустыми глазами. Все просто вели себя… чуть лучше. Тише, дружелюбнее. Не так остро.
Настя как-то сказала в офисе:
– Люди – это как ткань. Если ты гладко ложишься – складок не будет.
Кто-то кивнул, кто-то не понял.
Макс – запомнил.
Он начал выходить вечером. Не гулять – смотреть.
Видел, как Артём присаживается на лавку к старикам, слушает, не перебивая. Видел, как Кира поправляет ремешок на рюкзаке девочке у школы – мать рядом даже не моргнула.
Это была не дружелюбность. Это была идеальная дозировка.
Как если бы кто-то заранее знал, сколько именно тепла нужно, чтобы впитаться.
Макс пока не знал, что искать. Но уже чувствовал: всё слишком легко. Слишком правильно.