. Однако под словом «он» следует понимать все человечество. В Древнем Риме не было феминитива для слова virtus (добродетель). Добродетель не была мужской или женской. Она просто
была.
Сейчас она тоже есть. Неважно, какого вы пола. Неважно, сильны вы физически или болезненно застенчивы, гений вы или обладатель среднего интеллекта. Добродетель – это универсальный императив.
Добродетели взаимосвязаны и неотделимы, но все же различны. Чтобы поступать правильно, почти всегда нужно мужество; дисциплина невозможна без мудрости – следует знать, что выбирать. Что хорошего в мужестве, если его не использовать для справедливости? Что хорошего в мудрости, если мы не становимся умереннее?
Север, юг, запад, восток: четыре добродетели – своеобразный компас. Они ведут нас. Они показывают нам, где мы и в чем истина.
Аристотель описывал добродетель как своеобразное ремесло – то, чем следует овладевать так же, как любой профессией или умением. «Ибо если нечто следует делать, пройдя обучение, то учимся мы, делая это; например, строя дома, становятся зодчими, а играя на кифаре – кифаристами. Именно так, совершая правые поступки, мы делаемся правосудными, поступая благоразумно – благоразумными, действуя мужественно – мужественными»[6].
Добродетель – это то, что мы делаем.
То, что мы выбираем.
Да, Геракл оказался на распутье, но это не уникальное событие. Это ежедневный вызов, и мы сталкиваемся с ним регулярно, раз за разом. Будем ли мы эгоистичными или бескорыстными? Храбрыми или боязливыми? Будем взращивать хорошие привычки или дурные? Мужество или трусость? Блаженство невежества или вызов, который бросает новая идея?
Оставаться прежними… или расти?
Путь легкий или путь правильный?
Справедливость, в которой величайший блеск доблести и на основании которой честные мужи и получают свое название.
Цицерон[7]
Самое явное свидетельство того, что справедливость – важнейшая из всех добродетелей, – то, что происходит, когда ее нет. Наличие несправедливости мгновенно делает бесполезным (или того хуже) любой акт добродетелей – мужества, дисциплины, мудрости, – любое умение, любое достижение.
Мужество при стремлении к злу? Гениальный человек без морали? Самодисциплина, доведенная до идеального эгоизма? Если бы все всегда поступали по справедливости, нам не требовалось бы столь много мужества. Хотя осмотрительность умеряет храбрость, а удовольствие помогает нам с чрезмерным самоконтролем, древние отметили бы, что не существует добродетели, которая компенсировала бы справедливость.