"Мы были экипажем", – понял Джейк. "Но кого?"
Том 7. "Санитары"
Гул заполнил воздух прежде, чем они увидели источник. Джейк схватил Элис за руку и оттащил в переулок как раз в тот момент, когда над улицей проплыл… это. Механизм размером с грузовик, похожий на паука, скрещенного со скорпионом. Его восемь ног заканчивались инструментами – где-то скальпелями, где-то паяльными лампами. Брюшная часть светилась голубым, как трон под Сфинксом.
"Санитар", – прошептала Элис. "Система очистки и ремонта".
Механизм опустился перед полуразрушенным зданием. Его передние лапы выстрелили чем-то вроде сетей, которые обволокли конструкцию. Затем произошло нечто невероятное – кирпичи и бетон начали… течь.
Как жидкость, они стекали в брюшную часть дрона, оставляя после себя только голый металлический каркас.
"Они разбирают город", – понял Джейк. "На запчасти".
Крики заставили их обернуться. Группа Бунтарей с факелами бросилась на механизм. Один из них успел бросить бутылку с зажигательной смесью. Вспышка, дым… а когда он рассеялся, Санитар стоял невредимый. Он повернулся к нападавшим, и из его брюшной части вырвался луч голубого света. Люди закричали, когда их тела начали… перестраиваться. Кости ломались и собирались заново, кожа покрывалась металлическими пластинами. Через минуту на земле лежали пять новых дронов, вставших в строй за своим создателем.
"Они не просто ремонтируют корабль", – голос Элис дрожал. "Они переделывают экипаж".
Том 8. "Код капитана"
Боль стала невыносимой. Джейк упал на колени посреди пустынного аэропорта, сжимая голову руками. Его кожа горела – буквально. Голубые линии, похожие на схемы, проступали под кожей, пульсируя в такт какому-то неведомому ритму.
"Держись!" – Элис пыталась помочь, но её пальцы обжигало, когда она касалась его. Капитан Леон оттащил её назад.
"Он переходит на следующий уровень", – сказал военный. "Смотри".
Кожа на руках Джейка начала отслаиваться – но под ней не было крови и мышц. Там сияли голубые энергетические каналы, переплетаясь, как схемы на компьютерной плате. Он закричал – но это был не крик боли. Это был крик… перерождения.
Вдруг его глаза распахнулись. Они больше не были человеческими – зрачки светились тем же голубым светом, заполняя всю глазницу. Когда он заговорил, его голос звучал как наложение сотен голосов: