Вместо детского сада он посещал автомастерскую своего дедушки. Именно там получил первые знания по физике и технике. Мама работала программистом на заводе, но из-за тяжёлой жизни подрабатывала стриптизёршей в ночном клубе. Отец был обычным барменом в ресторане. В семье было семеро детей, из-за тяжёлой экономической ситуации в стране на то время Санжару пришлось взрослеть буквально с пелёнок. Отсюда – его закалённый характер и крепкий дух.
Отдав команду голосом главной системе автомастерской, Павел выключил её. Голова резко закружилась. Звуки стали словно эхом. Писк. Мушки в глазах. Тело потеет. Сознание почти потеряно. Словно зомби, он еле дошёл до своей личной комнаты, расположенной на нижнем этаже здания. Открыв дверь через сканер глаз, взял нужные таблетки из таблетницы – голографический интерфейс показывал предназначение каждой – и запил их холодной минеральной водой, которая хранилась в холодильнике его коморки. Комната была небольшой, как маленькая студия в центре бедного города. Стул, стол со встроенными ящиками по левой стороне, где хранились документации и учебники по автомеханике. На столе находился мощный ПК, в углу комнаты – одинокий холодильник, помогающий утолить жажду после сложной работы. Павел сгорбился и сел за стол, взялся за голову руками и немного скулил от сильной боли, которая доводила до тошноты. Опять приступ. Он устал так жить. Хватит.
Приступ мог настигнуть в абсолютно любой день, в абсолютно любое время, при абсолютно любой погоде. Его было невозможно отследить никаким способом – он появлялся, как ниндзя, старающийся быть в тени, или виртуальное привидение, желающее остаться анонимным. Ты мог спокойно чинить двигатель, гулять по парку, играть в игры, готовить обед, варить кофе – а через пять минут чуть ли не валиться на землю, попутно издавая хрипы от адской боли.
Он постоянно мучился от этого – словно рыба на суше, оторванная от морской воды, как цветок, лишённый солнечного света, как протестующий, сознание которого подавляют вредоносными импульсами через нейроинтерфейс нужного полицейского.
Боль постепенно уходила. Павел ещё немного полежал на холодном, мокром от пота столе и, встав, вышел из комнаты. В голове всё ещё оставался дикий звон, но, к счастью, таблетки избавили от всех остальных симптомов. Нужно было зайти к Санжару – он явно хотел сказать что-то важное. Не всегда тот мог так близко подойти к Павлу и попросить зайти в его кабинет (если это вообще можно было назвать кабинетом).