Крошка Крот, пора на борт!
Вот уже несколько часов как лес замер и затаил дыхание.
Тяжёлое небо опустилось низко, и верхушки деревьев согнулись под грозной тенью чёрных туч.
Буря надвигалась, и, казалось, вот-вот обрушится на лес. Все его обитатели от мала до велика не на шутку испугались.
Нужно было поскорее закрепить всё, что мог унести ураган! Поплотнее закрыть окна и запереть двери, чтобы дождь не попал внутрь домов!
Крошка Крот тоже взялся за дело. Он закрыл окна ветками и старательно заткнул щели листвой. Вдруг на пороге норы появилась Бабуля:
– Привет, милый, у нас мало времени! Скорее собирай вещи в узелок!
– Разве не лучше остаться дома? – встревожился Крошка Крот. – Все вокруг только и твердят: «В укрытие, в укрытие!»
Бабуля явно что-то задумала. Она усмехнулась:
– А я повторю, собирай вещи, дружок! Видишь валун в старом русле высохшей реки? – Она указала на огромный камень.
– Угу, – ответил Крошка Крот.
– Как только начнётся буря, мы отправимся туда! – торжественно объявила бабушка и скрылась в норе, а Крошка Крот последовал за ней.
Внутри Бабуля принялась перебирать красивые листья с зазубринами и плотно сшивать их в большое полотно.
– Что ты делаешь? – удивился Крошка Крот.
– Рукодельничаю, милый.
– Но за окном уже стемнело и началась гроза, – не унимался взволнованный Кротик.
– Так и есть, осталось совсем немного подождать, – воскликнула Бабуля и, улыбнувшись, добавила: – Принеси-ка мне ту вязаночку хвороста и дров!
Крошка Крот не посмел перечить. Он только наблюдал, как бабушка связывала прутья длинными стеблями пшеницы.
– Ты собрал вещи? – Она отвлеклась от работы.
– Да, да, – вздохнул Крошка Крот.
– Вот и отлично, тогда мы готовы! Давай-ка затащим снаряжение на валун. – С этими словами она закинула на спину связанные поленья и широкое покрывало из листьев. Они тянулись сзади, словно длинный бабушкин хвост!
Вернувшись домой, Крошка Крот и Бабуля легли спать. На лес спустилась такая тьма, что ни лунный свет, ни сияние звёзд не могли пробиться к окнам.
Глубокой ночью Крошку Крота разбудил страшный грохот. БАДАБУМ, БАДАБУМ!