Он вышел на набережную в тот час, когда солнце начинает клониться к закату, окрашивая всё в золотистые тона. Воздух был напоён свежестью моря и сладковатым благоуханием цветущих кустов. В тени высокой пальмы, чьи перистые листья шелестели на лёгком бризе, среди густой зелени, усыпанной россыпью нежных соцветий, на фоне бескрайнего лазурного моря, теряющегося в дымке горизонта, стояла она.
Она была красивой девушкой – стройной, почти хрупкой, со светло-русыми волосами и трепетно-голубыми глазами. Глубокими, как предрассветное небо, чистыми, словно первый луч солнца, добрыми и настолько живыми, что казалось – в них отражается сама душа мира.
Ее красота не была той, что кричит с обложек глянцевых журналов – она была другой. Мягкой, живой, словно созданной не для того, чтобы поражать, а чтобы очаровывать. Это было воплощение самой природной естественности, которая притягивала внимание всех и мужчин и женщин и детей. Ее лицо излучало ту самую беззаботную радость – естественное сияние, рождающееся между солнечными бликами на воде и шепотом ветра в волосах. По ее губам пробежала лёгкая улыбка, будто она только что вспомнила что-то приятное.
Она замерла в мечтательной задумчивости, лёгкий сарафан с небесно-голубыми цветочными узорами обвивал её стройную фигуру, мягко подчёркивая каждое движение. Тонкая ткань колыхалась на ветру, на мгновение обрисовывая силуэт, в котором женственность сочеталась с естественной грацией: изящные плечи, тонкая талия, мягкий изгиб бёдер и гармоничные соблазнительные округлости груди. Алые босоножки на её босых ногах казались последним штрихом – дерзким, но удивительно гармоничным, как мазок красной краски на акварельном пейзаже.