Ужин прошёл под рассказы про островные приметы. Изредка кто-то из взрослых улыбался – чаще всего мама, когда слушала, как Рин отражает в своих словах услышанные однажды легенды.
После еды Така побежал домой, а мать заботливо вытерла пол, собирая мокрые следы босых ног.
– Завтра узнаем, кто из нас угадал, – шепнула она Соре перед тем, как погасить свет на кухне.
Отец достал из сундука старую, изъеденную временем бамбуковую свирель и задумчиво провёл пальцами по резьбе.
– Это твой дед делал сам, когда ждал конца сезона штормов, – медленно проговорил он.
Сора слушал тембр голоса, в котором за каждой фразой звучал дом и покой. Отец начал тихо наигрывать простенькую мелодию, похожую на ветер, который перемежается порывами дождя – казалось, будто стены дома начали дышать в такт этим звукам.
Рин, не раздеваясь, забралась на неубранную постель и долго ворочалась в темноте.
– Ты всегда такой молчаливый, Сора. Почему? – спросила она, когда все остальные уже почти уснули.
– Я слышу много разного, когда молчу.
– Мама говорит, когда тихо, можно услышать, как город просыпается. А бабушка – что в тишине слышно, кто о тебе скучает.
– А что слышишь ты?
– Я слышу, как дождь стучит разными голосами.
Мальчик долго не мог уснуть; в темноте потолок над ним превращался в сложную карту чёрных и серебристых бликов, которые двигались от теней за окном. Дождь становился сильнее, и небольшое окно пропускало внутрь тонкие полосы лунного света, смешивающегося с отражением лампы в гостиной. Было странно тепло для конца сезона – даже татами под ногами сохраняло мягкую, живую упругость.
Сгустилась ночь, и дом словно замедлил ритм своей жизни. По коридору вышла мама, села на корточки возле двери, чтобы не скрипнуть половицей, и слушала, как Сора ворочается на своей циновке.
– Не можешь уснуть?
– Нет. Просто хочется слушать, как дождь перестаёт и начинается снова.
Она тихонько засмеялась, повела рукой по его волосам и присела рядом, облокотившись на стену.
– Когда твой дед был маленьким, он говорил, что дождь хранит секреты тех, кто его слушает.
– Можно попросить у дождя что-то особенное?
– Мне кажется, можно, только очень тихо. Он не любит громких просьб.
Они сидели так, почти не двигаясь, и казалось, что только им двоим ведом этот тихий ночной ритуал. Внутри было особое спокойствие, будто вместе с каждой каплей испарялись дневные тревоги; сон спустя время пришёл сам по себе.