– «Ивате» замедляет ход!
Доклад сигнальщика несказанно обрадовал Добротворского – продолжать бегство он не желал, хорошо понимая, что угольные ямы не бездонны, и они изрядно опустошены, почти на треть, хорошо, что приняли с изрядным запасом. Хотя он ругал за это вице-адмирала Рожественского на все лады, не стесняясь в выражениях, но такой у него был едкий характер вечного хулителя флотских порядков, которые считал косными и вредными.
– Ого, это что за иллюминация?! Неужто «Аврора» не убежала, а пришла добивать торпедированного «подранка»?!
Далеко позади небо располосовали лучи прожекторов, которые судорожно и хаотично двигались. Догадка могла оказаться верной, так как Леонид Федорович увидел, что «Ивате» прекратил погоню, начав поворот на обратный курс, явно получив радиограмму с призывом о помощи.
– Поворачиваем на обратный курс! Только снизить скорость, чтобы искры из труб не вылетали!
Отдав приказ, Добротворский задумался – возвращаться и снова принимать бой ему очень не хотелось. Но другого варианта просто не оставалось – за то, что он бросил «Аврору», выполнявшую до конца приказ командующего, отрешением от должности тут не обойдется.
За такие вещи могут под суд отдать, в лучшем случае уволят без мундира и пенсии. А то, что в офицерской среде он моментально станет «нерукопожатным», тут к бабке не ходи. Могут простить многое боевому офицеру – женитьбу на проститутке, революционное вольнодумство, даже если «на бровях» придет в собрание и прилюдно обложит там адмирала в три «загиба». Поймут и простят, даже сами найдут оправдание – «любовь зла» и ее чарам все возрасты покорны, а власть все горазды ругать и есть за что. А уж адмирала-самодура «обложить» матами, так о том многие мечтают. И даже если за последнюю выходку разжалуют, то никто не отвернется, наоборот, демонстративно руку пожимать будут.
Но трусость непростительна, особенно если товарища в бою бросил. И если бы он спятил и сейчас отдал бы приказ продолжать бегство, то могло случиться всякое. Офицеры и матросы его попросту бы не поняли и исполнять приказание не стали, арестовали бы сами, и на то имели полное право, исполняя решение командующего эскадрой…
– Перед нами «Ниссин», «Якумо» ползет впереди, – в голосе командира «Авроры» капитана 1-го ранга прозвучало разочарование – Евгений Романович рассчитывал, что выйдет на поврежденный вражеский крейсер и утопит его окончательно. А тут выясняется, что миноносцы повредили лишь один броненосный крейсер, а торпеды принял на себя малый крейсер, причем старой постройки, раз имел всего одну трубу. Хотя, если подумать, и то «хлеб» – ведь не зря командующий 2-й Тихоокеанской эскадрой контр-адмирал Фелькерзам указывал, что приоритет в поражении целей следует отдавать малым бронепалубным крейсерам неприятеля, а не большим броненосным. Их утопить намного легче – хватит артиллерии в шесть дюймов или попадания одной-единственной торпеды, что для корабля водоизмещением три-четыре тысячи тонн будет фатально.