Охранник представлял собой низенькое, как бы приплюснутое к земле серое существо в древних очках на резинке и с сильной проседью в коротко остриженных волосах. Комбинезон службы безопасности торчал на его несуразном теле во все стороны, а наполовину лишенный зубов рот непрерывно двигался, словно пережевывая несуществующую жвачку. У этого охранника постоянно были претензии ко всем учителям без исключения, но к Роману, самому молодому и компанейскому, он относился с меньшим презрением, поскольку айтишник часто помогал ему разбираться в сотовом телефоне и скачивал на флешку записи боев без правил, которые охранник обожал смотреть по ночам на стареньком ноутбуке в дежурке. Кажущееся безобразие, которое охранник застал в кабинете учителя информатики, было воспринято работником ключей и видеомониторов как предательство, и он тут же безапелляционно записал Рому в разряд нарушителей:
– Я обо всем доложу директору. Недолго тебе осталось тут работать.
– Дядя Гад… Гадильбек, не надо, я вам все объясню, – вскричал Рома.
– А чего тут объяснять? – спросил охранник. – Я и так все вижу – один уже валяется, другой на ногах еле стоит, да еще и девка у вас тут какая-то…
В кабинете информатики было довольно холодно и темно, и участковый не снял длинную гражданскую куртку, которую он обычно носил поверх формы, поэтому в условиях скверного освещения охранник не признал в нем служителя закона.
– Довольно грубо сказано, – отозвалась София. Ее голос был исключительно спокоен.
Охранник посмотрел на «девку» с вызовом:
– Зашла без разрешения, еще и предъявляет что-то. Я вот сейчас…
– Зашли мы, как полагается, ваш сменщик нас пропустил, и в журнале все записано. Этот человек не пьян, а просто устал. Мы скоро завершим свои дела и уйдем.
– Никуда вы не пойдете, я звоню в полицию.
– Да пожалуйста. Мы уйдем сами или с полицией, а вы тут так и останетесь со своим кредитом и никогда по нему не расплатитесь. И дом у вас в итоге отберут за долги.
Гадильбек насторожился:
– А вы откуда знаете про мой кредит? В мои бумаги подсматривали?
– Учитывая, что я вас вижу в первый раз в жизни – это невозможно.
– София – экстрасенс, – подсказал Рома и тут же запнулся, поскольку не знал, можно ему говорить в этой ситуации, или нет.
– Термин из девяностых, мне не нравится, когда меня так называют, – вздохнула София. – Мне больше импонирует слово «медиум».