А эта бешеная иномарка даже после столкновения с телом, словно срезав встречного бегуна, распластав его на шоссе, не только экстренно не затормозила второй раз после очевидной катастрофы на глазах свидетелей преступления, наоборот, по визуальным показателям сторонних наблюдателей, соглядатаев ужаса на дороге, даже ещё увеличила скорость, словно в ожидании неминучей погони за ней.
Только никакой погони за удиравшей с места преступления не было, потому что от удара разлетелись какие-то части одежды и тела бегуна. И резко, пронзительно завизжали тормоза других авто, следовавших за иномаркой, чтобы случаем не наехать на тело. А серая жуткая гибельная иномарка со своей вмятиной на капоте умчалась с инфернальной скоростью вдаль в дымку сумерек – только её, как лихо-наваждение, и видели…
Потом были страшные мгновения смертельной тишины, истерические вопли выскочивших из затормозивших автомобилей женщин и мужчин, дикий ступор Нины, двигающейся с белым лицом приведения, как сомнамбула, все бежали к распростёртому на асфальте беспомощному искорёженному телу без всяких признаков жизни. Александр Николаевич первым из их компании стал шарить по своим карманам в поисках мобильника, но скоро бросил затею, отрешённо, с изменённым нездешним сознанием вспомнив, что не взял его. Впрочем, его опередили, вытащив их карманов свои телефоны, тёзки Владимир Глебович и Владимир Прокофьевич уже оперативно звонили по знаковому номеру 112, вызывая срочно, как можно быстрее, к стенам Новодевичьей обители Скорую Помощь, да и полицию.
Несколько машин скорой помощи и полиции прибыли почти одновременно и, самое главное, без томительной задержки, очень быстро. Работа врачей была предельно простой: зафиксировать факт напрасной смерти молодого человека во цвете лет – без проведения каких-либо реанимационных мероприятий. Врачи деловито, профессионально ощупали порушенное тело, не обнаружив какого-то подобия пульса живой жизни, потянули веки убитого вверх, посветили в глаза фонариком и синхронно покачали головами.
– Готов…
«К чему готов? – резануло вырвавшееся слово из уст врача скорой помощи ухо Владимира Прокофьевича. – Причём здесь готовность человека за пределами боли и финишной черты жизни. Может быть, следовало произнести: готова? Ибо душа готова уже к новой неведомой, не напрасной земной жизни, вырвавшись из мёртвого покорёженного тела, освободившись от уз плоти?»